Черный крест

02. Вообще же в бункере дверей не было, были лишь проемы, иногда завешиваемые тка­невыми занавесками. Но тут мы обнаружили самую настоящую дверь! Есть косяк, косяк намертво вставлен в железобетонную моно­литную конструкцию. У ребят возникает мысль: коль эта металлическая дверь заперта, рвануть ее к черту. Но у нас выходит некая заминоч- ка: когда, установив пластит на двери, мы ее подрываем, то получается так, что в коридоре, где мы прячемся, детонирует одна, некогда по­ставленная здесь партизанами мина. Прямо под Богдановым. Он ранен, но поняв, что ста­нет для нас обузой — ему снесло ноги и левую руку,— пускает себе пулю в лоб из пистолета. Масленников не успевает перехватить его руку. А мне так просто любопытно смотреть на то, что от Богданова осталось, и на его мозги, за­пачкавшие потолок бункера. Масленников на­чинает плакать в бессилии и говорит, что под его руководством люди погибают быстрее и в большем количестве, чем при Князеве. То, что обстоятельства круто поменялись в последнее время, он в расчет не берет.

«Руководитель, который не может себя по каким бы то ни было причинам держать в ру­ках — гибель всему подразделению» — слова инструктора Орлова.

03. Мы пытаемся открыть эту дверь, но она бронированная и, видимо, с сейфовым зам­ком. Нам приходится свалить под ней всю свою взрывчатку, которая у нас есть, все гранаты,— и только взорвав весь этот арсенал, мы нако­нец, активно работая кайлом и ломами, взла­мываем дверь.

За дверью — маленькая продолговатая, вытянутая в длину комната с черным полом, белыми стенами и серым потолком. В стене, противоположной той, в которой мы только что разрушили дверь, еще одна дверь, но уже про­стая, деревянная. На ней табличка, где по-ан­глийски и по-французски написано предуп­реждение о том, что за дверью находится чудо­вище.

Эта дверь не заперта, но открывается поче- му-то довольно туго, со скрипом. Сначала вхо­дит Барков, потом я, а затем и Масленников. Он предусмотрительно подпирает дверь тяже­лым баллоном с газом. И мы попадаем в лого­во зверя.

04. Сначала мы видим огромную лестницу, ве­дущую далеко вниз. Спустившись же по ней метров на 50 вглубь земли —■ Масленников напрочь отвергает все мои и Баркова предло­жения прорываться к своим, в замок,—- мы вместе, прижавшись спинами друг к другу — у меня за спиной пулемет, а в руках огнемет- метр за метром начинаем исследовать то, что видим. А видим мы огромные пространства, пересеченные тут и там колоннадами и галере­ями, какие-то двухэтажные крепостные стены, в которых есть ворота, перед которыми вырыты рвы с водой. Бесконечные коридоры, которые незнамо куда ведут и на которые не выходит ни одно помещение — просто коридоры сами по себе, и все. А где-то в центре всех этих мегап- ространств располагается огромный квадрат­ный зал, освещенный сверху дневным светом, просачивающимся через огромное круглое окно.

Я умоляю Масленникова вернуться наверх в бункер, но он неприклонен. Он хочет ото­мстить за всех своих зверю. Кровь зверя, смерть его, как думает наш командир, смоет с его души позор плохого руководства остатка­ми нашей экспедиции и больших потерь.

Еще мне в нагрузку Масленников дает ог­немет. А я думаю только о том, где бы здесь спрятать саквояжик с «атомной бомбочкой».

Дистанционный пульт от нее все равно ос­танется у меня, и я ее «запущу», когда мне заб­лагорассудится.

Затем мы расслабляемся, а Барков, неча­янно подвернув ногу, падает в ров у одной из крепостных стен у ворот. Я-то думал, что эти рвы наполнены водой. Но на самом деле, ока­зывается, там соляная кислота. Барков взвыл от боли, и мы все, усталые и изможденные, падаем на пол. Уже вечер, и здесь становится совсем темно. Найдя какой-то металлический сосуд, я наливаю в него горящего напалма, и этот «костер» еще недолгое время горит. Бар­ков сам себе делает перевязку, и мы, прижав­шись друг к другу спинами, незаметно для са­мих себя засыпаем.

5. И мне снится, что я жажду пить и, чтобы напиться, прогрызаю зубами какую-то трубу, и оттуда начинает хлестать жидкость, утоляющая мою жажду, сладкая, как сгущенка в детстве!

6. Просыпаюсь я от дикого крика командира Масленникова. А кричит он оттого, что Барков мертв. Зверь ему перегрыз горло ночью, и те­перь голова Баркова соединена с его телом лишь какой-то маленькой полоской кожи. Мас­ленников истерикует. Барков, сидя, упираясь в стену из больших каменных глыб, вверх но­гами (или вниз головой) смотрит на нас взгля­дом упрека: вы бы могли помочь мне выжить. Его голова свисает на полоске кожи, перевер­нута по отношению к его телу.

Затем Масленников все же соглашается со мной. Нужно обратно подняться в бункер, а оттуда попытаться вспомнить, каким путем мы, не напоровшись на мины, достигли бункера, и тем же самым путем обратно вернуться в за­мок, к своим.

07. Потом он делает нечто странное:

— Парнишка, а ну-ка дай-ка,— и ловким движением срывает с меня мои солнцезащит­ные очки.