Черный парус беды

Спасибо! Низкий поклон тем собачникам, кому я служил верой и правдой. Дайте колбаски всем тем собакам – шавкам, кобелям и сучкам, с хвостами и без, лохматым и стриженным, которых я развлекал тарелкой-фрисби. И прежде всего тебе благодарствую, доберман Пауль! Тебе я обязан верностью глаза, гибкостью кисти, силой броска.

Блюдо блеснуло в воздухе, сверкнуло в электрическом свете, и его иззубренный край располосовал горло чернявому бугаю. Кровь рванула фонтаном. Бугай схватился за шею, но на бычару уж брызнуло. А блондинистый даже присел от испуга.

И это еще не все! На излете блюдо врезалось в полку с творениями народных промыслов и произвело «эффект домино». Упала одна тарелка, за ней другая, потом посыпалась вся керамическая коллекция. Тарелки бились о мраморный пол и разлетались шрапнелью, осыпая моих врагов.

Меня не зацепило, я был далеко. И низко… На карачках, по-тараканьи, я метнулся к Мари. Она так и не пришла в себя от удивления, которое своим летающим блюдом и последующим кровопусканием я лишь усугубил. У самой двери я сменил четыре точки опоры на две, облапил девушку и вытолкнул ее в коридор.

Счет шел на мгновения. Сейчас бычара выпростает тело из кресла… Но еще до того блондинистый бугай достанет пистолет и всадит мне пулю в спину…

Микрокоридор, ведущий в прихожую, мы одолели за одно мгновение, оставив себе еще парочку про запас. В прихожей я толкнул Мари в сторону выхода, захлопнул дверь, схватил «ложку» для обуви и накрутил ее на дверные ручки. Конечно, металл плохонький, но все равно: и откуда взялось столько силы в руках?

В этот момент двери затряслись, но «ложка» выдержала. Этой форой надо было воспользоваться, и я рванул следом за Мари – по прихожей, по ступенькам крыльца, по дорожке.

У чугунных ворот мы оказались почти одновременно. Мари опережала меня всего на пару метров.

Камушек! Была ли Мари также предусмотрительна, как я?

Да, была. Калитка распахнулась, выпуская нас на улицу.

Глава 9

На стуле у магазина дяди Пети не было. Боец-молодец, он быстро сориентировался, что промедление, как говаривал вождь мирового пролетариата, смерти подобно, и дал деру.

Мы помчались за Кривушиным.

Я выкладывался как спринтер в финальном забеге. Я рвал воздух ртом и потому не чувствовал, есть в нем что-то от гортензий или этот липкий аромат вдруг исчез неизвестно куда. Я бежал так, как и не вспомню, когда бегал, а может, и вспоминать нечего, нет прецедентов. Я обогнал Мари, и готов был обогнать Кривушина, но с этим не вышло. Дядя Петя пару раз обернулся, после чего резко сбавил темп, а потом и вовсе перешел на шаг. Поравнявшись с ним, я тоже ударил по тормозам. И очень вовремя, а то легкие мои уже готовы были разлететься лохмотьями, что в дополнение к травмированной челюсти и потревоженному затылку было бы чересчур.

Тут и Мари подоспела, превратив наш дуэт в трио.

– Спешить не нужно, – сказал Кривушин, он даже не запыхался. – Поспешать следует. Айда за мной.

Он свернул в переулок, устье которого было частично перекрыто мусорным контейнером.

Прежде, чем окунуться в темноту переулка, я бросил взгляд в сторону дома-дворца, который запросто мог стать моим последним пристанищем. Нас никто не преследовал.

– Под видеокамеры они не полезут.

Кривушин был прав. Не полезут, не нужно им это. Тут другое любопытно: как майор догадался, что «они», а не он? Сообразить, что если бежим, то удираем, с этим понятно. Но с «они» логика не работает. Вдруг за нами гнался маньяк с бензопилой, занесенный на Азоры с голливудских подмостков? В принципе, и такое могло быть, но товарища майора киношными байками не проведешь. Однако и это все детский лепет на фоне «видеокамер» и того, что «не полезут». Хотя… Чтобы такой дом да без видеокамер у ворот? Быть такого не может. Отсюда и расчет.

Переулок оказался коротким. Миновав его, мы оказались на улице, в точности похожей на ту, что осталась за спиной. Те же особняки, изгороди и даже магазин с темными стеклами.

По этой улице мы прошли налево метров пятьдесят, пересекли ее, снова нырнули в переулок, чтобы вынырнуть на другой улице.

Кривушин шел уверенно, не позволяя мешкать ни себе, ни нам. Металлоискатель, свисавший на ремне с плеча, похлопывал его по бедру. А у меня голова шла кругом от этих стен и заборов. Впрочем, не исключено, этому способствовали остаточные явления удара чернявого бугая.

– Привал, – объявил наш Сусанин.

Мы стояли посреди крошечного садика. Вокруг возвышались непритязательные в своем бетонно-стеклянном исполнении здания. По виду муниципальные, во всех странах неотличимо одинаковые.

Я вдруг труханул, что дядя Петя решил доверить дальнейшее разбирательство со мной и всем тем, что вокруг меня, органам местного правопорядка. Но я только начал пугаться, по-настоящему струхнуть не успел.

– Здесь тихо, – пояснил Кривушин. – Никто не помешает. Рассказывай!

Я рассказал все как было. Дядя Петя выслушал меня, не перебивая, что, как оказалось, не означало, что он удовлетворен полнотой моего повествования. Для большей ясности ему требовалось еще кое-что.

– Как думаешь, там сейчас два трупа или один?