Черный подснежник

Выдвинувшись вместе с пехотным батальоном в направлении высот, на развилке лесной дороги и шоссе танковая рота остановилась, съехала с края дороги и расположилась за естественным растительным укрытием из высоких кустов. Когда батальон стрелков двинулся дальше, Алексей никак не мог заставить себя переключиться на командование танковыми отделениями. Лейтенант стоял по пояс в люке и провожал взглядом коренастую фигуру на скакуне до тех пор, пока последний боец не скрылся в складке местности между двумя фронтами, советским и немецким. Небольшой лесок на пересеченной местности разделял две территории и являлся нейтральной полосой, которую стоит только перейти и окажешься на земле, оккупированной армией вермахта, земле, которую армия Гитлера изо всех сил пытается сохранить за собой. Соколов с трудом заставил себя сосредоточиться на своем задании: рассмотрел карту местности, выбрал позиции для ведения огня, расставил экипажи на удобные огневые точки, объяснил план действий на случай появления немецкой техники. После этого предложил Омаеву осмотреть территорию, которую их поставили охранять. Танкисты зашагали вдоль лесной дороги, Руслан задумчиво попробовал снежную кашу ударом сапога:

– Совсем снег раскис, «тигры» не пройдут, увязнут. У них гусеница «шахматами» сделана, забивается быстро. Это не «тридцатьчетверки», быстро не сменишь и не очистишь.

Смущенно замолчал, видя, что командир глубоко ушел в свои мысли. Соколов вдруг вскинул голову:

– Слышал, ты слышал, Руслан? Взрыв сейчас был!

Младший сержант прислушался, вдалеке и правда загрохотали звуки боя – слышался визг мин, взрывы и выстрелы. Он с сожалением вздохнул:

– Бой уже начался, ведут огонь на подавление, чтобы вперед продвинуться.

– Нет, нет. – Алексей резко развернулся, зашагал назад. – До переднего края квадрата наступления три километра, батальон не мог так быстро расположиться и вступить в бой. Как же огневая поддержка, ведь не было артиллерийского огня?! Что-то не так!

Он так быстро шагал к танкам, что Руслан еле поспевал за ним.

– Товарищ командир, ведь стреляют, значит, началось наступление.

Звуки выстрелов неожиданно стихли, и танкисты переглянулись. Что происходит, почему затих бой? Лейтенант не думал и секунды о том, что сейчас нарушит приказ. Он стал взбираться на борт «тридцатьчетверки» и крикнул Коле Бочкину, который в люке своей машины тоже прислушивался к происходящему невидимому сражению:

– Николай, свяжись со штабом, запроси информацию о начале операции пехотного батальона. Мы уходим на поддержку двумя «тэшками», Логунов на «двенашке» и «семерка».

По расширяющимся глазам парня он понял, что за спиной происходит что-то неожиданное. Тихое ржание, черное пятно за деревьями превратилось в гнедого жеребца, что испуганно метался по дороге. Он, будто почуяв что-то, кинулся к танкам.

– Жинпас! – Лейтенант спрыгнул на землю и кинулся к коню: – Где твой хозяин?

Конь сделал шаг, второй и рухнул тяжело всем телом, не дойдя пары шагов до бронированной машины. Грациозная шея вытянулась вперед, морда легла на снег. Жалобное ржание, и изо рта несчастного животного потоком хлынула кровь. Алексей положил руку на морду умирающего Жинпаса, достал табельное оружие из кобуры. Он закрыл глаза и выстрелил в большую голову, чтобы остановить мучения умирающего от немецких пуль жеребца.

– Прости, – прошептал над затихшим телом танкист, снова бегом направился к танкам.

Теперь он был уверен, что с хозяином погибшего Жинпаса приключилась беда. Конь, его душа, его новый преданный друг, не мог просто так бросить и сбежать от своего хозяина, он, раненый, пришел за помощью.

– Вперед, Бабенко, ориентир – изломанная сосна, потом возвышенность, дальше разберемся.

«Семерка» с воем рванула вперед, ныряя в складки местности и вылетая на пригорки, следом за ней шла вторая «тэшка» с номером 012. Движение остановил резкий вскрик командира в ТПУ:

– Нет, короткая! Всем экипажам, короткая!

«Тридцатьчетверки» замедлили движение, Алексей замер, стоя по пояс в люке, снова прислушиваясь к звукам в глубине лесной полосы. Батальон попал в беду, скорее всего в засаду! За деревьями почти не слышно человеческих голосов, гулких выстрелов зенитки или массового грохота сотен «мосинок», звучат лишь отдельные выстрелы. Это совсем не похоже на какофонию атаки, и, если они сейчас пройдут тем же путем, что и пехотный батальон, окажутся в той же ловушке!

– Двенадцатый, по левому флангу с разворотом в девяносто градусов через сто метров! Бабенко, то же самое по правому! Малые обороты! Ориентируйтесь по звукам, там засада, нам надо ее обойти и ударить с тыла!