Черный подснежник

– Здесь германская группа «Север» укрепляет свои соединения, очень плотный фронт. Здесь танки ваши бессильны, это скалы! Танк на скалу подняться не сможет. Задача танковой роты – прикрытие танкоопасных направлений, если противник решит нанести контрудар или обойти наши позиции. Так что, лейтенант, ваши машины во время атаки не пригодятся.

И он отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Соколов еле сдержал гневную тираду в ответ. Ему пришлось круто развернуться и поспешить на улицу, чтобы там уже дать выход злости. Он с размаху врезал кулаком по огромной сосне, растущей рядом с сельским клубом. Позади раздались шаги в мягких яловых сапогах, на плечо легла крепкая сухая рука:

– Алексей, не злись, товарищ. Станем генералами, так всегда вместе будем в атаку ходить. – От мягкого пришептывающего акцента Бориса раздражение растаяло, но внутри по-прежнему бурлила досада.

Соколов потянул товарища подальше от штаба к занесенным снегом чурбанам, которые служили лавками во время выступлений на площади поселковых жителей. Он взволнованно похлопал себя по планшету на боку, где хранил карты местности:

– Ты смотрел рельеф на подступах к Синявину? Позиция немцев на скатах, уверен, что перед возвышенностями у них выстроена линия обороны, первый эшелон – вот цель для танков. Далее прикрытие наступления пехоты. Ведь мы вели бой на местности со скалистым рельефом, да, танк наверх не заберется, но огневая поддержка очень важна. Можно сначала вести не прицельный массированный огонь, куски породы будут заваливать позиции фашистов.

– Не кипятись, Алексей. – Борис принялся откручивать крышку на своем драгоценном трофее, металлическом термосе. Ловко налил в крышечку горячий напиток. – Угощайся, дорогой товарищ, сам заваривал с ягодами, с травами.

Алексей стал маленькими глотками пробовать горячий напиток, а капитан вдруг рассмеялся:

– Посмотри, нашел меня! Я его оставил рядом с нашим постоем, а он нашел меня в штабе.

От места расположения пехоты, где уже курились дымки походных костровищ, к Борису бежал крепкий мохноногий жеребец. При виде любимого хозяина он принялся мотать головой, перебирать в волнении ногами, фыркая сладковатым травянистым духом в плечо мужчине.

– На-ка, держи, держи, мой красавец. – Момашула, поглаживая морду коня, протянул ему сухарь, который достал из кармана ватника.

Тот принялся хрустеть угощением, не отходя ни на шаг от капитана. Борис указал в сторону запада:

– Уже давно стоим на синявинско-мгинском направлении, все атаки неудачные, трудно наступать, когда ты у врага как на ладони. Тем более что немцы сюда все силы стянули и дальше продолжают укрепляться. Вот наши командиры новую операцию приготовили – «Северная звезда», – чтобы уже выбить армию Гитлера из северного края. Считай, уже граница страны, потому фашисты, как звери, зубами вцепились в землю. Как вышибем их отсюда, дальше Польша, Литва. Европа. Для СССР это победа, понимаешь, Алексей, победа!

Борис расхохотался, вдруг крепко обнял жеребца за крутую шею:

– Назову его Жинпас, по-казахски победитель! Для казаха лошадь – это его душа, Алексей, как жена или ребенок! Когда будет мирное время, заберу его к себе на Родину, в табун. Будет жить там хорошо, трава, солнце, степь! Потерпи, мой родной, скоро победим немца, граница уже близко, осталось чуть-чуть.

По поселку раздался трубный крик офицера:

– Батальон, на построение!

Бауыржан сжал руку Алексея:

– Когда теперь встретимся? Надеюсь, на границе страны нашей, Алексей!

– Я тоже надеюсь. – Соколов порывисто и неловко обнял приятеля.

До чего же страшно провожать друга на линию боевых действий, в самую заваруху. Лейтенант нервничал от беспомощности, он привык быть на переднем крае обороны, а не отсиживаться в тылу. Да, рота будет охранять проходы от немецкой бронетехники. Только какой же груз ложится на плечи при мысли о том, что пока они, танкисты, просто сидят, будто сторожа в безопасном месте, кто-то будет биться в страшном кровавом сражении, чтобы освободить еще несколько километров оккупированной территории страны. Ведь ничего не попишешь, приказ есть приказ.