Черный треугольник

Гуру нашел несколько деятелей, причастных к разным оккультным кружкам, иногда еще дореволюционным, с которыми сталкивался или о которых слышал. В поле нашего зрения угодили работник обкома, сотрудник областного управления рабоче-крестьянской милиции, преподаватель университета. При этом болгарин не только помнил этих людей, но и мог дать им емкую и точную характеристику. И, как правило, эти характеристики были нелицеприятные: «дилетант», «артист», «мошенник», «психопат с манией величия», «просто дурак».

Ни один не удостоился почтительного отношения и чести быть причисленным к кандидатам в адепты Треугольника.

– Все эта мелкая рыбешка, которая в лучшем случае может пойти на корм, – снисходительно пояснил он в мой вечерний визит, двигая по столу очередную папку в темноту, за кружок падающего от настольной лампы света. – И наверняка они давно отошли от былых своих увлечений.

– Пусть живут? – спрашивал я.

– Я бы присмотрелся, конечно. Но шансов мало.

Присмотримся. Сориентируем агентуру, пусть прощупают. Но это для очистки совести. А так я доверял словам Гуру – если говорит, что пустышка, скорее всего, это и есть пустышка.

– Мы ищем что-то куда более значимое, – произнес болгарин устало.

– И что же за значимое мы ищем? – полюбопытствовал я.

– Демоническую личность, – торжественно припечатал Гуру.

– Что это еще такое? – устало спросил я, уже перестав удивляться подобным откровениям. – Опять нечистая сила?

– Ничего мистического и потустороннего, – встрял Поп, покачивающийся в кресле-качалке. – Просто набор психологических качеств.

– Именно, – кивнул болгарин. – Это человек, лишенный сострадания, глубоко эгоистичный, одержимый темными страстями, в основном идеей манипуляции и управления людьми. Не считающийся со средствами, воспринимающий людей не как личностей, а как кукол для реализации его неутолимых амбиций. Плюс болезненное честолюбие, самолюбование, жажда власти. И непреодолимое желание зла.

– Да, примечательная личность, – произнес я. – Бросаться должна в глаза.

– Не всегда, – возразил болгарин. – Не забывайте их невероятную способность к мимикрии, артистизм. Но их натура время от времени проявляется. С виду обычный человек, а внутри как топка – стоит она и стоит. Но приоткроешь заслонку и видишь, какое там буйство огня. Вот и надо не пропустить момент, когда эта заслонка приоткроется.

– Понял. – Я нервно усмехнулся. – Ищем такую демоническую личность.

– Рыцаря Треугольника, – поддакнул Поп.

Гуру продолжал просматривать списки, фотографии, биографические данные. И никак не находились ни Рыцари Треугольника, ни демонические личности.

А моя интуиция просто выла, как пожарная сирена, – что-то важное я упускал. Мне казалось, что знаем мы уже достаточно. Деталей в нашей головоломке полно. Нужно только вспомнить самые ключевые, включая нижнереченский бунт, убийства жертвенных агнцев и свидетелей. И тогда все станет понятно…

Следующим вечером я стоял у окна кабинета и глазел на проспект. Летнее солнце закатывалось. В этот момент город особенно красив и кажется еще более живым и искрящимся в своем вечном движении людей, трамваев, машин.

Вспомнилось, как три года назад докладывался в кабинете в этом здании и мечтал работать именно здесь. Карьера, положение. В общем-то все сбылось. И я не просто здесь, а с любимой женой. У которой, кстати, тоже любимая работа. Любимая больница и добрые коллеги… Ее коллеги… Коллеги! Тут меня и перемкнуло. Сердце ухнуло.

Посидев несколько минут в тяжелых раздумьях, я все же нашел в себе силы начать действовать. Вытащил из сейфа материалы дела. Начал копаться. Интересно, вкладывал ли я искомую мне штучку сюда? Вроде должна быть. А, вот, фотография с места очередного жертвоприношения. Хорошая получилась, четкая, с деталями. Надеюсь, этого хватит.

Эх, если версия подтвердится. С одной стороны, душа жаждала прорыва. А с другой – я боялся его.

Положив фотографию в кожаную командирскую сумку на плече, я отправился на конспиративную квартиру. Там царила идиллия. Под охраной бойца войск ОГПУ Гуру отдыхал. Правда, отдыхал специфическим способом – чертил на листе астрологические символы и посмеивался в свои усы. Чего у него в голове – ни один профессор не разберется.

– Посмотрите вот эту личность, – попросил я.

– Ну что у вас? – Гуру со скептическим видом взял фотографию, на которой было два человека. Он подутомился от казавшейся бесконечной и пока что полностью бесполезной работы. Присмотрелся и протянул: – А вот это уже интереснее.

– Вы сталкивались с кем-нибудь из этих двоих? – напористо спросил я.

– Вот с этим. – Палец уткнулся прямо в яблочко, то есть в того, в кого я и ожидал. – В Санкт-Петербурге. Перед самой революцией. И позже тоже доводилось. Неоднозначная фигура. Интересная фигура. Опасная фигура.

– То, что нам нужно?

– Не обязательно. Но, во всяком случае, представляет интерес. В оккультной лиге «Восточный предел» он занимался манипуляциями с человеческим разумом.

– Потом даже специализировался на психиатрии, – кивнул я. – Он мог прийти к Черному Треугольнику?