Четвертый долг

― Для этого у меня есть лифт, расположенный в центре дома. Он помогает мне перемещаться между этажами.

Их несколько?

― Да ладно тебе, ― фыркнула Жасмин. ― Разве ты не видела размер этого места? Должно быть ещё сотни комнат, в которых ты не была.

Темницы, спальни и тайные комнаты, полные сокровищ.

Может ли мать Джетро скрываться в одной из них? Что если там скрыты тайны, которое только и ждут, чтобы вырваться на поверхность?

По спине пробежал холодок.

― Скажи, что происходит? Где Джетро?

― Ты просто должна довериться мне. ― Покачала головой Жасмин.

― Я уже сделала это.

То, что я отбросила в сторону все лишнее и последовала за Жасмин, доказывает две вещи: во-первых, я доверила ей свою жизнь, а во-вторых, не собиралась пасовать ни перед чем, чтобы спасти ее брата.

Он жив.

Жив.

Это ещё не конец.

― Всё, что тебе нужно знать ― он пока держится, и мне нужна твоя помощь.

― Всё, что угодно. Я сделаю всё, что от меня потребуется.

― Я надеялась, что ты так скажешь. ― Взгляд её потеплел. Маска слетела, и под видом собранной и всё контролирующей женщины оказалась боящаяся за жизнь братьев сестра.

― Кес. Он тоже жив? ― Сердце ёкнуло.

И я вся превратилась в камень, ожидая услышать плохие новости. Новость о воскрешении Джетро казалась невероятной, и было страшно услышать что-то другое про его брата.

Жасмин тяжело вздохнула.

― Да. Пока что.

― Что значит «пока что»? ― сжав руки в кулаки, спросила я. Захотелось бежать, бежать быстрее.

Ее взгляд был устремлен вперед, а на лице читалось напряжение.

― Мы спрятали их до того, как Кат смог бы избавиться от них. Мы сделали все, что могли, но и этого оказалось мало. ― Она судорожно сглотнула. ― Медлить нельзя.

Мы…

Она и Фло?

― Где они сейчас?

― Есть лишь одно место, которое не контролируется.

― Что за место?

― Не важно, ― понизив голос, ответила она. ― Ты со мной не пойдёшь.

Под ложечкой засосало. Я должна его увидеть. Должна обнять, поцеловать его и сказать, что люблю и никогда не перестану любить.

― Ты обратилась ко мне за помощью. Я иду с тобой.

Жасмин поджала губы.

― Я сказала ― нет. Всё нужно провернуть сегодня. Сейчас. И чем дольше ты препираешься, тем меньше времени у нас остаётся и тем же хуже будет всем нам. Ясно?

Мне хотелось поспорить: стукнуть её, позволив всей беспомощности и злости расправить крылья и вырваться наружу. Но вместо этого, усмирив свой пыл, я прошипела:

― Хорошо.

Но как только он будет в безопасности и с ним всё будет хорошо, я заберу его. Он мой, не твой.

С лёгкостью обогнув угол, Жасмин прошептала:

― Теперь тихо. Все ответы потом.

Эта часть дома просто дышала древностью.

Нас больше не окружали роскошные убранства гостиных, комнат отдыха и библиотек.

Эта часть здания дышала аурой таинственности.

Аурой заброшенности.

Атмосферой тревожности и смерти.

Отсутствие портретов демонстрировало выцветшие потрепанные стены. С потертых ковров поднимались клубы пыли, когда наши шаги нарушили первозданное запущение, а кардигана и леггинсов на мне явно было недостаточно для того, чтобы укрыться от пробирающего до костей холода, исходящего от стен.

Безусловно, поместье Хоук существовало в одном ритме с его обитателями, но здесь… все словно одичало, годясь лишь для обитания всяческих гадов и грызунов.

Я подула на свои руки, стискивая зубы от дрожи.

― Это здесь. ― Жасмин внезапно остановилась. ― Та самая комната.

Я резко притормозила, уставившись на массивную дверь, закрытую на медный засов, украшенный гравировкой изображающей ласк и горностаев.

― Что это за место?

― Раньше здесь жила прислуга, до того момента, как сотню лет назад произошла авария с водопроводом, которая привела здесь все в негодность. Мой дед так и не удосужился устранить последствия, и с тех пор на это крыло все забили.

Это не удивляло. Казалось, что Хоуков заботили только те, кто был полезен им в достижении их целей и удовлетворении потребностей. Как только они получали то, что хотели, они списывали их со счетов.

В моем поле зрения промелькнула юркая мелкая тень. Я неуверенно приблизилась к креслу Жасмин. Я бы непременно воспользовалась возможностью запрыгнуть к ней на колени, если вдруг сюда наведаются крысы.

― Что мы здесь забыли?

Он жив.

Он жив.

Естественно, она не держала его здесь.

Ее бронзовые глаза сверкнули в полумраке.

― Пожертвовать одним, чтобы спасти другого.

Дрожь, вызванная вовсе не холодом, пробежала по моей спине.

― О чем ты?

Последнее время я только и делаю, что задаю этот вопрос.

Она отвернулась, расправляя черное одеяло на ногах.

― Поймешь.

Достав винтажный ключ, Жасмин вставила его в замок.

С протяжным стоном проржавевший механизм, не без сопротивления, поддался, и массивная отсыревшая дверь со скрипом распахнулась.

Внутри послышался шум ― едва уловимый, похожий на тихий вздох от испуга.

― Вперед. ― Жасмин провернула колеса, передвигаясь из коридора в комнату. Как только мы ступили за порог, она закрыла за нами дверь. ― Включишь свет? Выключатель находится слева от тебя.

Я пошарилась рукой в темноте, скользя по холодной стене, и нащупала ветхую выпуклость, которая, по моим предположениям, и служила выключателем.