Четыре выстрела: Писатели нового тысячелетия

В то же время вторая чеченская кампания была необходима современной России, разорвавшей связи с Империей для подъема ее нового национального самосознания, для новой мифологии. Герман пишет: «Убийством десятков тысяч людей разных национальностей в Чечне оплачен современный нам реальный – хоть и несколько искусственный, заметно инспирированный, но – подъем русского национального самосознания, без которого не выжила бы Россия».

«Интересный реальный факт. Во время первой чеченской войны и с той, и с другой стороны танки шли под красными знаменами. И с лозунгами «За СССР!» Безусловно, люди в большинстве своем не хотели разрушения Советского Союза. Оно сыграло на руку только узкому кругу национальных элит, которые и приватизировали все ресурсы своих территорий», – отметил он в разговоре с редактором газеты «День литературы».

Чечня – это особый акт жертвоприношения, заклания жертвы ради нового мира. Инерция «налипаний» событий – это «цепь чудовищных жертвоприношений, ритуального убийства и самоубийства чеченского народа». Цепь предательств. Через это жертвоприношение шло и истребление и зачистка от советского человека в России. Новую Россию повязали этой кровью, она в заложниках у нее.

В эссе «Со мной всё в порядке» Герман писал о предательстве и крови, на которой основана политика новой страны, прошедшей пекло чеченских войн, хаос и пустоту девяностых: «Флаг новой России – трехцветный: синий, белый, красный. Красный цвет – это кровь. Но это не кровь защитников Козельска, не кровь гарнизона Бреста и воинов-интернационалистов, пролитая в Афганистане. У новой России – новая кровь. Это кровь расстрелянных защитников Белого Дома, кровь чеченских ополченцев и русских танкистов, которых Россия предала, бросила, обрекла» (речь идет о событиях 1994 года, предшествовавших Первой чеченской войне. – А. Р.).

На самом же деле война была не нужна, «потому что они уже давно не нужны, войны», сейчас любая война – «преступление против человечности, это ошибка, это грех». Герман пишет, что не было матерей, которые бы отправляли своих сыновей на эту войну. Когда герой романа взял в руки пистолет, его прогнал из дома отец.

Дальше пошла круговая порука греха. Стал проявляться сатанизм мира капитализма, который входил в свои права и жестко вычищал территорию. Чечня, а также большая Россия приносились в жертву. Шоковая терапия – цветочки. Горе побежденным.

Все стали заложниками, и даже душа героя несвободна – она попала в ловушку снов. Герой стал жить в заброшенном родовом доме. Семья, которую он пытался создать из любви прошлого, из памяти о мире, в котором жила любовь, не сложилась. Над Лейлой надругались, а после она покончила с собой. И вот герой опять же всё тот же неприкаянный парус Лермонтова, которого сам Герман называет чеченским писателем. Жизнь разрушена и толкает к предательству. Всё это ложная память, галлюцинации, как и все новые ложные реалии. Отношения с той же Лейлой выстраивались как у брата с сестрой, любовь в прошлом. Там, где и осталась настоящая память.

В настоящем – ложная память, телевизионные клипы, выстраивающие официальную версию: «Ложь, громоздящаяся на другую ложь, совершенно не заботясь не только о правдоподобности, но даже и согласованности второго сообщения с первым». Всё тот же принцип налипания, который подменил собой историю.

Проблема не в человеке, не в герое. Не в его раздвоенности, либо сумасшествии и галлюцинациях. В тех событиях невозможно «связать факты, склеить отрывки, выстроить единую непротиворечивую цепь событий».

«Не было войны, как не было и мира, как не было и такого врага, такой страны – Ичкерия. Мне говорят, что у меня конфабуляция, что я грежу наяву, но я-то всё помню и всё знаю. Это вы галлюцинируете вместе со всей Россией, вместе со всем миром», – говорит автор-рассказчик. Всё погрузилось в мир сумасшествия, греха. Автор же помнит о прошлом, что в нем была любовь.

Настоящее – это предательство прошлого. Герой сдает федералам Аслана Масхадова и сравнивает себя с Иудой Искариотом. Он встроился в цепь предательств. Россия предала Империю, перешла на сторону «сатанизма». Теперь поглощается последний имперский осколок. Герой принимает эту логику предательств, чтобы жить. Чтобы улететь в Европу, в Париж.

Помните, в книге «Я – чеченец!» в рассказе «Двери небес» Герман писал о том, что «мы искали дорогу в небо», «мы стучались в двери небес»? Так и герой «Шалинского рейда», у которого смещено восприятие реального и галлюциногенного, нашел свой путь в небеса. Он предает и улетает в Париж, надеется, что долетит.

Свое предательство он называет «духовным подвигом», актом самопожертвования, отречения, на который пошел, «чтобы прекратить войну. Чтобы закончить бессмысленное кровопролитие».

Ему, как и всем, нужна новая жизнь. Новое имя, новый паспорт. Нужно «победить зло, встать над ненавистью» – писал Герман в рассказе «Двери небес».