Чингисхан

Рубрук так описывает свадебные традиции: «…Итак, когда кто-нибудь заключит с кем-нибудь условие о взятии дочери, отец девушки устраивает пиршество, и она бежит к близким родственникам, чтобы там спрятаться. Тогда отец говорит: «Вот дочь моя – твоя; бери ее везде, где найдешь». Тогда тот ищет ее со своими друзьями, пока не найдет, и ему надлежит силой взять ее и привести как бы насильно к себе домой».

Очевидно, все эти обычаи были выполнены, и теперь молодые планировали долгую и счастливую жизнь. Однако быть вместе им было не суждено. Возвращаясь в кочевье жениха, новобрачные попали в западню, устроенную нойоном Есугеем-багатуром и его братьями.

Борджигины

Есугей, происходивший из ясуна, то есть рода борджигинов, был главой обока – клана тайджиутов из племени (ирген) монголов, жившего на берегах реки Онон, на севере Великой степи, в суровых условиях.

Борджигины вели свой род от жившего в X веке Бодончара – младшего сына легендарной прародительницы всех монголов

Алан-Гоа. Эта женщина, оставшись вдовой, продолжала рожать сыновей, объясняя это тем, что каждую ночь через дымник юрты в час, когда солнце закатилось, а луна еще не взошла, входил к ней некий светловолосый «желтый человек», поглаживал ей живот, и свет его проникал ей в чрево. От этого света и рождались дети. Борджигины считали, что под «желтым человеком» следует понимать Наран-тенгри – божество‐ создателя Солнце, особо почитавшееся в монгольской мифологии. Поэтому считалось, что сыновья Алан-Гоа отмечены печатью небесного происхождения и должны стать царями царей.

После смерти матери старшие братья поделили имущество, ничего не оставив младшему Бодончару, которого считали глупым и неотесанным и даже не желали признавать за родственника.

– Раз меня и родней не признают, что мне тут делать? – cказал сам себе обиженный Бодончар. Откочевав от братьев, он поселился в урочище Балчжун-арал в низовьях реки Онон и жил там в шалаше, в большой нужде, промышляя охотой или питаясь волчьими объедками. Когда неподалеку в урочище остановилось на стоянку какое-то племя, то Бодончар приходил туда «напиться кумысу». Против этого никто из членов племени не возражал. Бочки с кумысом традиционно стояли у входа в каждую юрту, и любой человек мог, проходя мимо, вкусить этого питья, в летнюю жару порой заменявшего монголам обед.

По прошествии некоторого времени братья усовестились, что бросили своего младшего, и разыскали Бодончара. Произошло примирение и воссоединение семьи. А потом Бодончар вместе с братьями совершил набег на племя, делившееся с ним кумысом. Это племя он считал «ничтожным народом» по той причине, что они все были равны и не было у них «ни мужиков, ни господ; ни головы, ни копыта». «Тогда братья впятером полонили тех людей, и стали те у них слугами-холопами, при табуне и кухне», – говорит нам «Сокровенное сказание».

Женщин из этого племени братья взяли себе в жены, став прародителями нескольких кланов, связанных родственными узами, а все вместе они назывались монголы-нирун [29].

В начале XII века их всех объединил под своей властью Хабул-хан, но после его смерти союз племен почти сразу распался. Одно из отделившихся племен называлось тайджиутами. Есугей-багатур приходился Хабул-хану внуком. Он захватил власть над тайджиутами после кончины хана Амбагая, казненного правителем соседнего государства Цзинь – намного более развитого и цивилизованного [30]. Другим претендентом на главенство в племени тайджиутов был Таргутай-Кирилтух [31] – сын Амбагая, но Есугей одержал над ним верх.

Похищение Оэлун

Есугей издали заприметил беспечную молодую пару и сумел разглядеть и красоту молодой жены, и то, что ее супруг из племени меркитов. А надо сказать, что между монголами и меркитами уже давно была вражда. Она началась еще несколько поколений назад, когда в ответ на предложение союза с монгольским нойоном, борджигином одноглазым Хадаан-тайши, правитель меркитов Тудур-билгэ прямо на глазах у послов принялся точить нож, заявив, что им он собирается вырезать тот единственный глаз, который остался у Хадаан-анды [32].

Последовало столкновение, в котором ослеплен и убит был сам Тудур-билгэ. С тех пор монголы и меркиты постоянно воевали. Так что Есугей был не прочь напакостить меркитам, а вдобавок обзавестись хорошенькой супругой. Он поспешно вернулся домой и позвал братьев помочь ему в похищении молодой женщины.

Такие нападения в то время в Степи были нередки. Нападали не только на единичные повозки, но и на целые стойбища. При этом мужчин убивали сразу, а вот женщинам ничего не грозило: они представляли собой ценность. Поэтому при нападении врага мужчины не оборонялись, а сразу пускались в бегство, рассчитывая потом самим устроить грабеж и отбить свое добро и женщин.

Так произошло и на этот раз: спасая свою жизнь, Чиледу сбежал, пустив коня вскачь. Согласно тексту «Сокровенного сказания», Оэлун сама отослала его прочь со словами: