Чёрч

— Вот именно. Ей всю жизнь дарили любовь, и она принимает её как должное. Её любили и обожали, а она скулит и хнычет. Можешь себе представить, каким бы человеком ты стала, если бы в детстве тебя просто кто-нибудь любил? Сейчас ты потрясающая, а если бы тебя любили, ты была бы просто сокрушительной. А она на эту возможность срать хотела. Только плачется. Нахер ее. Она этого не заслуживает. Поэтому я собираюсь ее всего этого лишить.

Вау. А у Чёрча-то гораздо больше заскоков, чем казалось на первый взгляд. Эмма допила свой напиток, затем наклонилась и поставила стакан на пол.

— Итак, за то, что тебя лишили нормального детства, бедной малышке Лиззи придётся заплатить сполна.

— Кто-то ведь должен — почему не она?

— Это не справедливо.

— Эмма, это жизнь несправедлива. Почему ей достались любящие родители? Почему я родился с незаурядным интеллектом и ограниченным чувством сострадания? Почему ты застряла с матерью, которая тебя ненавидит, и мужчинами, которые...что ж, думаю, это мы ещё не обсудили, так ведь?

Эмма снова выпрямилась.

— Ладно, значит, тебя поимели, а Лиззи осчастливили, хорошо. Что именно ты хочешь с ней сделать? Я практически эксперт в том, как разрушить чью-нибудь жизнь — Марго обеспечила меня богатым опытом. Хочешь сделать так, чтобы она никогда больше не смогла снять квартиру? Хочешь, чтобы ее выгнали из общежития? Выперли из колледжа? Из города? — начала лепетать она.

Чёрч ухмыльнулся и скрестил руки на груди. Он на это не купился.

— Что с ней сделать, я уже знаю. Сейчас меня интересует, что случилось с тобой.

Не-е-ет, так не пойдёт. Эмма поджала губы и до боли их прикусила. Ей хотелось знать о нем всё, но о себе рассказывать она не была готова.

Собственно, с Чёрчем всё было просто. Ничего сложного. Псевдо социопат, стремящийся навредить людям. Волк-одиночка, который по какой-то непонятной причине счел нужным удостоить её своим вниманием.

Но с Эммой дело обстояло гораздо сложнее. Она действительно была в полной жопе. Действительно натерпелась от жизни. А когда простое встречается со сложным, это чаще всего плохо заканчивается.

И всё же он смотрел на нее уже хорошо знакомым ей взглядом. Ответ «нет» вообще не рассматривался. Она от него отвернулась.

— Во время нашего разговора мне разрешается курить?

— Нет.

— Тогда нам придётся делать перерывы на перекур.

Чёрч вздохнул и забрался к ней на кровать.

— Постарайся продержаться как можно дольше, — посоветовал ей он. — А теперь. Расскажи мне все свои грязные секреты, Эмма Хартли.

Она сделала глубокий вдох.

— Моя мать говорила мне, что я уродина.

— Каждый имеет право на собственное мнение.

— Она говорила, что я похожа на своего отца, — продолжала Эмма. — Но говорила это так, словно оскорбление. Настолько уродливым он не был. Я имею в виду, в конце концов, она ведь с ним трахалась.

— Ты совсем не похожа на свою мать.

— Да, не похожа.

— Значит, ты в основном пошла в отца.

— Да.

— И ты на редкость привлекательна, — продолжал свой расклад Черч. — Значит, и он тоже.

— На редкость? — ухмыльнувшись, спросила она.

— Иногда, — поправился он. — В основном, когда молчишь.

— Это ведь тебе захотелось обо всем узнать, — заметила она.

Но не успела Эмма продолжить, как их прервали.

— Ой, ну разве это не здорово?

Они оба подняли глаза и увидели приоткрывшего дверь Джерри. Эмма уставилась на него. На ней не было штанов, и она сидела на кровати у Чёрча, скрестив ноги. Она даже не знала, что Джерри дома.

О Джерри было легко забыть.

— Да, — раздалось вдруг из темноты, и рядом с ним появилась Марго. — Это так... мило.

Она свирепо уставилась в комнату. Эмма ей в ответ улыбнулась.

— Сегодня вечером ты особенно неотразима, мама. Грандиозные планы?

— Мы едем в город, — ответил Джерри. — Как приятно видеть, что вы помогаете друг другу. Думаю, это на самом деле очень хорошо, ребята. Пол может помочь тебе с оценками, а ты, Эмма, возможно, познакомишь его с какими-нибудь своими подружками.

«ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА».

— Возможно, Джерри. Возможно.

Когда их родители, наконец, ушли, Эмма быстро схватила с пола джинсы. Она начала рыться в карманах, но Чёрч вырвал их у нее из рук. Он вытащил из них портсигар и, удерживая в руках ее сигареты, словно заложников, снова бросил джинсы на пол.

— Не хочу показаться грубой, — вполголоса сказала она. — Но, по-моему, твой отец — самый тупой человек из всех, кого я встречала.

— Джерри ещё тебя удивит.

— Он хочет, чтобы я познакомила тебя со своими “подружками”. Ты ведь уловил эту часть, да?

— Ну, я — выгодная партия, а он — мой отец.

— Чёрч... мы регулярно трахаемся. Как он может этого не знать?

— Потому что я трахаю тебя, только когда его нет дома, или он в отрубе, или, когда я уверен, что ты не издашь ни звука. Не пытайся сменить тему — заканчивай свою историю.

Эмма застонала и провела рукой по волосам. Когда входная дверь захлопнулась, она, наконец, снова заговорила.