Чёрные тени красного Петрограда

Масло и серебро — полбеды; главное в этой истории — вино. Большевики рассматривали спирт как стратегическое сырьё; любой оборот алкогольных напитков был запрещён, а запасы спирта во всех видах подлежали стопроцентной национализации. С весны 1918 года этим делом занималась особая структура — Главспирт при Наркомпроде. У Главспирта были свои вооружённые формирования и бронепоезда. Действовал он в тесном контакте с ЧК; обе организации имели широкие полномочия в отношении спекулянтов, саботажников и прочей контры. Так что у испанского консула были все основания задать стрекача.

Запрещён советской властью был также и оборот наркотиков — кроме как в медицинских целях. Между тем население страны, истерзанной войной и революцией, хотело забыться. От голода, холода, террора и прочих ужасов некоторые граждане искали спасения в туманных грёзах, навеваемых опиумом; другие надеялись преодолеть ужас бытия, черпая бешеную энергию в понюшках кокаина; третьи традиционным образом пытались утопить беду и горе в вине. Путь к удовлетворению этих потребностей лежал через преступление.

Нападения на аптеки, начавшиеся ещё зимой 1917/18 года одновременно с погромами винных складов, имели целью завладенне не только спиртом, но также морфием и кокаином. Оба эти наркотика использовались тогда в медицине — морфий как анестетик, кокаин — в стоматологической практике; их можно было приобрести по рецептам в аптеках. Весной аптеки были национализированы, и нападения на них стали явлением редким. Зато появился новый вид преступлений на почве наркомании: убийства. Так, например, 21 марта у себя дома на Николаевской улице, дом 6 (ныне улица Марата) была убита торговка кокаином Евдокия Миронова; пристукнул рисковую дамочку, по всей вероятности, клиент-наркоман из-за дозы. Пожалуй, впервые российское общество столкнулось с наркоманией как с мощным криминогенным фактором именно тогда, на пороге Гражданской войны.

Питерская милиция, слабая и плохо организованная, боролась с новым злом как могла. 2 мая помощник комиссара 1-го Казанского комиссариата Степанов сотоварищи задержал двоих граждан татар аккурат в момент продажи ими некоторого количества кокаина за 5 тысяч рублей. Мусульмане сознались, что кокаин получали по поддельным рецептам в известнейшей аптеке Фридлендера, Гороховая улица, дом 26, возле Каменного моста. Через три дня тот же неутомимый Степанов сцапал русского Катюхина, совершившего серию хищений «марафета» изтойже самой аптеки.

Гороховая улица и её окрестности явно пользовались популярностью у наркоманов и наркоторговцев. 10 июня милиция явилась с обыском в гостиницу «Европа», угол Гороховой и Фонтанки; золота и брильянтов не обнаружили, зато обнаружили почти бездыханное тело некоего гражданина с документами на имя Бастремина. Вызванный врач констатировал отравление кокаином. Бедолагу отправили в Обуховскую больницу. В двух шагах от «Европы» и от аптеки Фридлендера, в Лештуковом переулке был раскрыт притон кокаинистов под вывеской гостиницы «Белозерск» и одноимённого трактира. Понюшка кокаина стоила там всего 10 рублей, вдвое дешевле, чем фунт хлеба на чёрном рынке. Характерно, что основную клиентуру притона составляли женщины. Мужчины, по-видимому, предпочитали опиум: к примеру, 3 июля в рабочей чайной на Медведевой улице милиция обнаружила и ликвидировала курильню этого дурмана.

В хаосе революционной анархии наркотики распространялись всё шире. В удовольствии попользоваться кокаином не отказывали себе революционеры-анархисты; морфий пользовался популярностью у богемы. Ходили упорные слухи, что даже вожди большевиков не чуждаются «белой чумы»; о Дзержинском, например, шёпотом сплетничали: «морфинист!».

Но главным прибежищем для утомлённых революцией масс оставался алкоголь. А так как ни водки, ни вина достать стало практически невозможно, население довольствовалось самогоном или добытым из-под полы спиртом, иногда весьма сомнительного качества. В петроградских газетах за 1918 год то и дело попадаются сообщения типа: «12 июня в доме 48 по 8-й линии Васильевского острова найдены 10 бутылей спирта. Владельца ищут». Или: «В особняке Кшесинской обнаружено 4 бидона спирта, неизвестно кому принадлежащие. Ведётся дознание». Последнее сообщение особенно забавно: год назад в этом самом особняке гнездился ЦК партии большевиков; Ленин выступал с балкона…

Хорошо, если спирт был туда-сюда, а то ведь попадался и отравленный. 1 марта было опубликовано уже цитированное нами постановление властей о добавлении яда к техническому спирту, дабы неповадно было пить. И всё-таки пили.