Чёрные тени красного Петрограда

Новой власти — если она хотела оставаться властью — необходимы были две вещи: продовольственное снабжение и армия. То и другое могла обеспечить только деревня. Но хотела ли? В мае-июне 1918 года, когда окраины одна за другой отваливались от советской России, а в городах вовсю свирепствовал голод, большевистский Совет народных комиссаров принял два исторических решения, означавших поворот в отношениях с крестьянством: декрет о воинской обязанности и постановление о введении продовольственной диктатуры.

В июне Совет комиссаров Союза коммун Северной области (СК СКСО) отправил по волостям Петроградской, Псковской, Новгородской, Олонецкой, Вологодской и Архангельской губерний своих продкомиссаров, которые, опираясь на силовую поддержку частей Красной армии, должны были обеспечить сбор продовольствия для нужд Совреспублики. В то же время военным комиссарам вменялось в обязанность взять на воинский учёт население губерний, уездов, волостей. Крестьяне увидели, что власть, давшая им барскую землю и возможность беспощадно расправиться с барами, требует теперь от них за это серьёзной платы. И тут началось.

Из города плохо видно то, что происходит в деревне. Крестьянские бунты страшны для государственной власти своей непредсказуемостью и летучестью — они распространяются как чумное поветрие, их очаги внезапно вспыхивают и угасают без видимого следа. Не существует никакой статистики крестьянских волнений на территории Советской республики в целом и Северной области в частности. Их просто не успевали фиксировать. По заведомо неполным данным анкет, полученных Комиссариатом внутренних дел СКСО от примерно восьмисот волостных Советов северных губерний, с апреля по октябрь 1918 года имели место свыше трёхсот крестьянских выступлений, коими охвачены были почти 40 % волостей.

Вот несколько наугад выбранных штрихов к картине событий того сумасшедшего лета. Крестьяне села Городня Новгородского уезда схватили местных коммунистов (под руководством которых всего пару месяцев назад «экспроприировали» помещиков), били их, чудом не убили. Выручать комячейку пришлось отряду красноармейцев. В селе Старое Рахино Крестецкого уезда Новгородской губернии произошли вооружённые столкновения между крестьянами и красноармейцами, в ходе которых убит военный комиссар Д. Т. Краснов. В селе Грузино большевики-агитаторы из Петрограда Рубцов и Якушев подверглись нападению толпы. Их били нещадно, пока не забили до смерти. В Старорусском уезде крестьяне трёх волостей взбунтовались против «комиссаров», собрали отряд и, вооружась чем попало — винтовками, охотничьими ружьями, саблями, топорами, — захватили село Волот, перебили тамошних коммунистов. Против них был двинут из Новгорода красноармейский карательный отряд, которому удалось рассеять мятежников только после серьёзного боя. В Ямбургском уезде Петроградской губернии вооружённые крестьяне напали на продкомиссара Евдокимова, убили его, а заодно большевистского агитатора Леспа. В Ручьёвской волости Порховского уезда Псковской губернии крестьяне разгромили военный комиссариат. Крестьяне нескольких деревень, расположенных по реке Ловати, двинулись вооружённой толпой на городок Холм «сбрасывать Советы» и едва не захватили его. И здесь для наведения «революционного порядка» пришлось использовать части Красной армии.

Бронепоездом и саблей

Военные действия в этой войне порой разворачивались с применением артиллерии и техники. 19 августа жители нескольких деревень Новоладожского уезда Петроградской губернии разобрали полотно железной дороги, дабы воспрепятствовать подвозу продовольствия в Питер, а главное — осуществлению реквизиций. В качестве заложников захватили советских работников — коммунистов. Против новоладожских мятежников уездный военком Нацаренус двинул бронепоезд и роту красноармейцев. После нескольких орудийных залпов крестьяне сдались и, под дулами красноармейских винтовок, сами восстановили пути. Бронепоезд ушёл — и на третий день рельсы снова оказались разобраны.

Вернувшиеся каратели забрали нескольких человек, объявленных 123 зачинщиками, и расстреляли их.

Красные командиры в средствах подавления не стеснялись. Да и что это были за командиры? Сплошь и рядом, на поверку, атаманы, кондотьеры, вожаки полуидейных-полуразбойничьих бандформирований. Советской власти они подчинялись очень условно, но поучаствовать в карательных действиях, расправах и грабежах всегда были не прочь. В Лужском уезде Петроградской губернии прославился конный отряд (или полк) под командованием Станислава Булак-Балаховича.