Чёрный ход

Луна горит, как начищенный доллар. Глазам не нужно много времени, чтобы привыкнуть к ночному сумраку. Улица пуста, ветер гоняет пыль от гостиницы к «Универсальному магазину Фостера». Дремлет в витрине семейная пара манекенов. Где комната Пирса? Ага, окно выходит на зады, отсюда его не видно.

Рут ныряет в тесный — не протолкнуться! — проулок. Собачий лаз, и тот шире. Выбирается к гостинице с тыла; нет, не выбирается — выглядывает, стараясь не слишком отсвечивать. Револьвер в руке наливается приятной тяжестью. Доброй ночи, говорит кольт. Доброй ночи, мистер проповедник! Не спится?

«Ездил с парой шансеров, назвался Пастором…»

Пастор не замечает Рут. Задрав голову, он вглядывается в окно комнаты Пирса. Окно освещено: пока Рут кралась по лестнице, отчим зажёг лампу. Прямоугольник оконной рамы — подрамник художника. На него натянут белый, чуть желтоватый холст. На холсте набросок углём: дверцы шкафа, изголовье кровати, голый до пояса Бенджамен Пирс. Отчим стоит у стола. Берёт кувшин, наливает воды в кружку.

Рут смотрит так, словно у неё в руке — шансер. Так, словно намерена всадить в Пирса малое, а может, немалое несчастье. Она смотрит и видит рядом с отчимом еле различимый силуэт.

Воображаемый друг.

Рут уже видела его. Плод Пирсовой фантазии бесновался у реки, когда индейцы пытались посадить отчима в лодку. Сейчас воображаемый друг спокоен, неподвижен. Он медленно поворачивает голову из стороны в сторону, прислушиваясь к чему-то, слышимому только для него одного. Так путник, застигнутый в дороге зимней ночью, слушает далёкий волчий вой, прикидывая, далёк ли он в достаточной степени.

Пастор берётся за оружие.

2 Джошуа Редман по прозвищу Малыш

Ночной ветер продувает насквозь. В прямом смысле слова, сэр. Странное ощущение: неприятное? Непривычное. Как будто тебя изнутри поглаживают, щекочут. Раньше, оказываясь снаружи, Джош такого не замечал. Не чувствовал? Не обращал внимания?

Какая теперь разница?

Звёзд в небе больше, чем раньше. Нависают ниже, пронзают колючими лучами, заглядывают в душу. Кроме души ничего и не осталось.

Шепотки, шорохи, дыхание. Слух сделался острее бритвы. Кто-нибудь другой слышит эти звуки? Нет? Существуют ли они вообще?! Тахтон в своё время сумел показаться, заговорить — и Джош его увидел, услышал.

Может, и у самого Джоша так получится?

Всю дорогу, устроившись на широком крупе Чемпиона, Джош пытается достучаться до Освальда МакИнтайра. Достижений с гулькин нос, но мистер Редман не оставляет попыток. Кажется, он уже всё перепробовал. Шептал Освальду в ухо. Орал так, что едва сам не оглох. Совал руку прямо в голову мальчишки, шевелил там призрачной пятернёй. Ухитрился боком втиснуться в тело МакИнтайра-младшего — может, если он хоть самую малость внутри, мальчишка его услышит?

Что ни делай, Освальд его в упор не замечает.

А вот Чемпион поначалу нервничал. Ещё бы! Джош скакал вокруг, как сумасшедший, размахивал руками и вопил, будто на змею наступил. Потом залез на круп жеребца позади Освальда. Три попытки, сэр! Сперва соскользнул, затем провалился сквозь лошадь. В конце концов Чемпион привык и перестал обращать внимание на смутную помеху.

Началось всё так.

Вскоре после полуночи тахтон поднялся. Такой поворот событий Джош предполагал и был к этому готов.

— Куда намылился, чёртово семя?

Не удостоив его ответом, тахтон убедился, что часовой — Дик Коллетт, тот ещё вояка! — привалился спиной к стене хибары с паровой машиной, положил на колени винчестер и беззаботно дрыхнет. После этого тахтон разбудил МакИнтайра-младшего. Зажал вскинувшемуся спросонья мальчишке рот, приложил палец к губам.

— Тихо, Освальд!

Шёпот не был слышен и с двух ярдов. Но чувства Джоша чудесным образом обострились, он разбирал каждое слово.

— Ты толковый парень. Ты знаешь, что на разведку не ездят в одиночку?

— Да, сэр!

— Поедешь со мной. Я тебе доверяю.

— Что мы должны разведать, сэр?

— Мистер Джефферсон угрожал братьям Сазерленд. Мы их защищаем, верно? Хочу по-тихому съездить в Коул-Хоул. Выясним, что Джефферсон замышляет.

— Бред! Чушь! — заорал Джош. Он размахивал руками перед самым лицом мальчишки. — Этот гад врёт!

— Да, сэр! Можете на меня рассчитывать. Я не подведу!

— Не слушай его! Не ходи с ним!

Ага, как же! Доблестный заместитель шерифа оказал доверие Освальду МакИнтайру! Можно ли пропустить такое приключение, сэр?!

У Джоша теплилась слабая надежда, что отъезд тахтона с Освальдом не останется незамеченным. Проснётся часовой; кто-нибудь встанет по нужде или покурить. Сазерленды окажутся более бдительными, чем добровольцы, заметят крадущиеся в ночи фигуры.

Увы, судьба и ночь благоволили тахтону. Обмотав копыта лошадей тряпками, они с Освальдом тихо выехали из спящего лагеря. Через полмили пустили лошадей рысью.

* * *

— Ну же, Освальд! Ты же глазастый парень! — в сотый раз надрывается Джош, выглядывая из-за плеча юного болвана. — И слух у тебя, как у волка! Я здесь, рядом с тобой!

— Приехали, Освальд. Дальше пойдём пешком.

— Да, сэр!