Читатель на кушетке. Мании, причуды и слабости любителей читать книги

В моих глазах они не умерли, или, во всяком случае, не совсем – они перевоплотились в книги. Корнель был краснолицым шершавым толстяком, от его кожаной спины разило клеем. Этот суровый, нескладный тип с малопонятной речью, когда я перетаскивал его с места на место, царапал мне ляжки своими острыми углами. Но стоило его открыть, и он протягивал мне свои гравюры, сумрачные и нежные, как признания. Флобер был коротыш, в полотняной одежде, без запаха, усеянный веснушками. Виктор Гюго в своих бесчисленных ипостасях обитал на всех полках разом. Так обстояло с плотью. Что касается душ, то они витали поблизости, страницы были окнами, чье-то лицо приникало снаружи к стеклу, подглядывая за мной; я делал вид, будто ничего не замечаю, я продолжал читать, пожирая глазами строчки под пристальным взглядом покойного Шатобриана.

Впрочем, это благодушное преклонение отбрасывает болезненную тень. Мы имеем дело с древними табу, которые, как правило, окружают наш объект преклонения. Со временем, памятуя самый известный урок, внушенный нам психоаналитиками, они становятся объектом многочисленных ритуалов или же нервных компульсий. Со стороны повторяющиеся действия, совершаемые невротичным человеком, производят впечатление обычных формальностей. Они не имеют большого значения даже для того, кто их совершает, писал в 1907 году Фрейд в короткой статье под заголовком «Обсессивное поведение и религиозные практики». Однако даже самые малозначительные изменения в привычном ритуале могут вызвать у человека невероятной силы тревогу. Как будто от досконального, тщательного исполнения того или иного набора действий – заправить кровать определенным образом, развесить одежду в строго установленном порядке – зависит, насколько стабильно ментальное состояние пациента и его внутренний мир, который в обратном случае развалится на части.

Так или иначе, отношения невротичного читателя с книгами точно так же наполнены разного рода ритуалами и запретами, по сравнению с которыми, раз уж мы решили до конца придерживаться эволюционной теории, десять заповедей – великолепный образчик просвещенных мыслей и продвинутых взглядов на мир.

Первая заповедь: «Не выбрасывай». Вы когда-нибудь пробовали выкинуть даже самую паршивую книжонку в мусорное ведро? В ту секунду, когда вы уже соберетесь выпустить ее из рук, вы точно ощутите сверхъестественную силу, которая удерживает вас от этого. Она даже сильнее, чем воля ангела, остановившего уже занесенную руку Авраама, когда тот готовился убить своего сына Исаака. И как бы мы ни пытались рационально объяснить происходящее (то есть запихнуть ваши неврозы и тревоги в разумную оболочку), очевидно одно: это рефлекторное действие, завязанное на суеверии.

Приведу свидетельство одной прямодушной и бесхитростной дамы из Филадельфии. Ее зовут Хелен Ханфф, она писательница, известная в первую очередь перепиской, которую вела в течение двадцати лет с букинистом из Лондона по имени Фрэнк Доэл, пока тот не скончался в 1969 году. Их письма были изданы под названием «Чаринг Кросс Роуд, 84», а затем по мотивам этой истории сняли фильм с Энн Бэнкрофт и Энтони Хопкинсом. Но зачем же я вдаюсь в такие подробности! Если вы, как и я, читатель, страдающий неврозом, вы уже и так знаете об этой книге, да и о фильме тоже. Никому и в голову не придет всерьез сомневаться, что Хелен Ханфф любила читать. Однако посмотрите, что она писала букинисту Доэлу 18 сентября 1952 года: