Чокнутый (СИ)

Он знал, что это нечестно — быть таким разочаровавшимся в своем отце, но он никак не мог помочь ему, не здесь, не в этом месте, где было столько воспоминаний, связанных с ним.

Джон тяжело вздохнул. Он слишком слаб, чтобы думать о таких вещах, которые заставляли его чувствовать себя потерянным, который впивались в каждый его дюйм.

Джон пошарил рукой по прикроватному столику в поисках мобильного. Почти на автомате он написал новое сообщение и напечатал имя Шерлока в строке адресата.

Богом клянусь, если я приеду домой и обнаружу, что ты опять что-то сделал с моим ноутбуком, я убью тебя, пока ты будешь спать.

Ответ Шерлока пришел почти немедленно (Конечно он еще не спал.)

Хотелось бы увидеть, как ты попытаешься. К тому же, это не великая трагедия, если я уничтожу твою коллекцию порно, что ты подразумеваешь под “ноутбуком”.

- ШХ

Джон покраснел (Не было у него коллекции порно!)

Ты определенно ублюдок, ты знаешь об этом?

Ответ пришел минутой позже.

Не говори, что тебе это не нравится.

- ШХ

Джон не был уверен, как долго это продолжалось; может, через три минуты, может, через три часа, в конце концов, его веки начали тяжелеть и он почувствовал, что обратно погружается в сон.

Ложись спать, идиот. Твое последнее сообщение состояло из строчки двоек и восклицательного знака.

- ШХ

(Джон даже не прочел смс, потому что в этот момент телефон выпал из его руки на пол, а он захрапел в кровати.)

— С нашей последней встречи произошел поистине замечательный прогресс, Джон. Впереди еще долгий путь, но за прошедшие несколько месяцев ты сделал несколько огромных шагов вперед.

Джон сидел в кабинете Эллы напротив ее, пытаясь побороть беспокойство и утомление, одновременно пытаясь убедить Эллу, что ему действительно (действительно) больше не нужны сеансы психотерапии. Он пытался разглядеть названия книг на корешках, стоявших на полках над ее столом.

Пока Элла продолжала говорить мягким и успокаивающим голосом (У всех терапевтов, что он посещал после аварии, были такие. Он подумал, что этому они все учились, этой своего рода успокаивающей тактике, которую использовали все терапевты в мире.), он задумался, что бы мог узнать о ней Шерлок, как бы он сплел историю ее жизни, исходя из царапин на ее сережках и узоров на юбке.

(Господи, те вещи, что мог делать Шерлок. Просто удивительно быть лучшим другом такого почти волшебника. И иногда Джон мог описать Шерлока только этим словом: чудо.)

Элла продолжала говорить, используя “медленное, но стабильное восстановление” и “затянувшиеся проблемы с доверием”; он даже не понял, что она задала ему вопрос, пока целую минуту не стояла тишина.

— Э-э-э, простите, что?

— Я спросила, как дела в новой школе. Тебе там нравится? Появились друзья, хобби, еще что-нибудь?

Он кивнул.

(И если под “появлением друзей” она имела в виду чокнутого соседа по комнате, который к тебе привязался, и под “хобби” — расследование убийств, то да, определенно, да.)

(И боже, ему это нравилось.)

Гарри сидела в комнате ожидания, поджав под себя ноги, полностью погруженная в “Гарри Поттера и Кубок Огня”, которую Джон купил ей этим утром. Она не переставала донимать его все утро, чтобы он сходил с ней в книжный магазин, поэтому утром, перед терапией, они зашли в один по дороге (и Джон старался не думать о том, что случилось в прошлый раз, когда он был в книжном.)

Пока Гарри проводила обыск детской секции, Джон бесцельно бродил между стеллажей, пробираясь по узким проходам в лабиринте из полок. В секции детективов, он нашел книгу, обтянутую в зеленую кожу, размером с маленького слона и приблизительно такого же веса; называлась она “Сто ужасающих неразгаданных дел 19 и 20 века”.

(Господи, найти рождественский подарок для Шерлока было почти чересчур легко.)

Когда он пошел в секцию для детей, чтобы забрать Гарри и заплатить за книги, одно из заглавий, среди дешевых бумажных обложек “Гарри Поттера” и книг Роальда Даля немедленно привлекло его внимание. Без раздумий он присоединил ее к книгам, которые собрался покупать

Позже подумал, как можно было купить что-то настолько отвратительное. Но, в конце концов, он собирался подарить эту книгу на Рождество Шерлоку, самому воплощению слова “патология”. К тому же, это было ближе всего к тому, что между ними двумя можно было бы назвать шуткой.

Определенно, это не было первым изданием, за которое стоило бы убивать (очень далеко от этого — помятая бумажная обложка, со следами пятен кофе но, определенно, экземпляр сказок братьев Гримм).