Christe eleison!

Очнулся онъ въ кромшной тьм.
«Я гд?» – подумалось въ ум.
Во тьм сталъ щупать онъ вокругъ.
Рука его наткнулась вдругъ
На что-то мягкое. И онъ
Былъ мыслью страшной поражёнъ,
Пронзилъ его холодный страхъ:
Предъ нимъ, сокрытый въ пеленахъ,
Лежалъ безчувственный мертвецъ.
«О, это смерть! И мн конецъ!
Я запертъ въ склеп! Гд же ты?
Услышь меня изъ темноты!» —
Въ отчаянь воскликнулъ онъ.
И изъ груди прорвался стонъ,
И сердце разорвала боль.
И молвила одна изъ воль:
«Отнын ты прозришь во тьм,
Рабъ, преданно служащій мн».
И онъ прозрлъ, и въ тотъ же часъ
Какъ будто свтъ изшёлъ изъ глазъ,
Вскрывая мракъ внутри sлыхъ стнъ:
Сырой гробницы мрачный плнъ
Давилъ его со всхъ сторонъ.
Остановился взглядомъ онъ
На тл. «Женщина», – на мигъ
Промчался мысли сжатый крикъ.
Его манило что-то къ ней,
И онъ пошёлъ, и съ силой всей
Онъ ткань съ главы ея сорвалъ
И склепный духъ въ себя вобралъ,
И въ ледяную сладость губъ
Онъ впился. «Какъ же былъ я глупъ,
Не зная страсти къ мертвецамъ!
Но что со мной? Ужель я самъ,
Иль это тотъ, другой, во мн,
Что видть можетъ и во тьм,
Къ губамъ жены умершей льнётъ?
Но холодящій сладокъ мёдъ, —
Такъ думалъ онъ, – пріятенъ столь…
Но нтъ! Не рабъ я этихъ воль! —
Отпрянувъ, выкрикнулъ онъ. – Нтъ!
Хочу я Солнца видть свтъ!»
И смертный яростно взревлъ.
Зубами sло онъ заскриплъ
И стну крпкую пробилъ,
И свтъ глаза ему пронзилъ.
«О Солнце страшное! Ты мн
Глаза палишь въ своёмъ огн», —
Онъ возопилъ, и потому
Обратно онъ ушёлъ во тьму.
Но былъ уже безсиленъ онъ,
Въ нёмъ правилъ нын Легіонъ,
И тысячи незримыхъ воль
Погнали вновь его на боль.
Кровавый потъ съ лица стекалъ,
Взглядъ Солнца очи выжигалъ,
Но молча шёлъ онъ возвщать
О томъ, что каждый можетъ стать
Безъ Бога богомъ на земл,
И умъ, блуждающій во мгл,
Очистить, истину познавъ
И цпи міра разорвавъ,
Его законы отмнить
И новый міръ въ себ творить,
Въ себ узрвъ спасень. Но
Лишь равнодушіе одно
Встрчалъ онъ на пути своёмъ:
Иной безумца видлъ въ нёмъ,
Другой пророковъ изучалъ:
Въ мечтахъ Мессію онъ встрчалъ,
Разрушенный онъ видлъ Римъ
И думалъ: лицемрья гримъ
Тетрархомъ сдлаетъ его.
Иной былъ простъ, и оттого
Не понималъ ни слова онъ.
И раздражёнъ былъ Легіонъ.
«Глупцы! – взревлъ онъ. – Видно тьма
Милй для вашего ума!
Я научу васъ видть свтъ!
Таковъ вамъ будетъ мой отвтъ:
Невинная земная твердь
Узритъ сегодня кровь и смерть!»
И человка увидалъ
Безвиннаго, и разорвалъ
Его на части Легіонъ,
И страхомъ былъ онъ поражёнъ,
Убійца сильный. Побжалъ
Онъ въ склепъ, гд хладный трупъ лежалъ.
Но тла не было тамъ. «Ты,
Слуга бездонной пустоты! —
Въ отчаянь воскликнулъ онъ. —
Какимъ безумствомъ поражёнъ
Я въ одержимости. Со мной
Что длаешь ты, демонъ мой?»
Сказалъ въ нёмъ голосъ: «Ты пойми,
Добиться власти надъ людьми
Не сможешь ты легко въ сей вкъ:
Погибшій, падшій человкъ
Вполн доволенъ самъ собой.
И тошной жизнію земной
Онъ наслаждается вполн.
Міръ обречёнъ сгорть въ огн.
Онъ уничтожитъ самъ себя,
Тщету порока возлюбя.
И близко sло въ людскихъ сердцахъ.
Забывъ совсмъ про Божій страхъ,
Спасенія любой цной
Желаетъ міръ порочный твой,
Мессію ждётъ онъ. Но найдётъ
Онъ вру ли, когда придётъ
Въ порочный, страшный, дикій міръ?
Не для Него здсь будетъ пиръ!
Пріюта не обрящетъ Онъ
Тамъ, гд Мессія обречёнъ
Лишь на забвеніе и боль.
А множество порочныхъ воль
Въ послдній свой, предсмертный, часъ
Искать спасенья будутъ въ насъ:
Священнымъ sлое назовутъ,
Съ небеснаго пути собьютъ
Себя безъ насъ он. Затмъ,
Наполнивъ Бездну тьмою темъ,
Собою переполнятъ адъ,
И міръ уйдётъ во тьму и хладъ».
«Убилъ я нын одного!
Скажи мн, сколько же всего
Ещё я долженъ погубить,
Желая истину любить?
Что я творю въ своей любви?
Любовь не строятъ на крови!
Мой Покровитель, ты скажи,
Служу ль я правд или лжи,
Несу ли я въ себ порокъ,
Или любовь?» – спросилъ пророкъ.
«О чемъ спросилъ ты, Легіонъ?
Міръ полонъ sла, пороченъ онъ!
Но ты не врь ему, врь мн,
Но Аваддону-сатан
Не врь ты: демонъ полонъ лжи.
Я столько лтъ ему служилъ!
Съ тобой мы станемъ боги. Знай:
Мы собственный построимъ рай!
Пока же мукамъ нтъ конца», —
Отвтилъ призракъ безъ лица.
И, утомлённый, Легіонъ
Какъ будто погрузился въ сонъ.
И время потекло предъ нимъ.
Истомой сонною томимъ,
Не замчалъ онъ ничего,
Желая только одного:
Спастись и вырваться изъ тьмы.
А падшихъ многіе умы
Ему твердили: «Погоди,
Не торопись, не уходи!
Ты не избавишься отъ насъ!
Зри, Легіонъ, свой судный часъ:
Нераздлимою судьбой
Соединились мы съ тобой,
Навки съ нами ты вполн.
Служи, презрнный, нашей тьм!»
И, страхомъ дикимъ одержимъ,
Чужою волею гонимъ
Онъ былъ – нести ученье вновь,
И снова проливалась кровь
За человка божество.
Души израненной вдовство
Стенало, мучилось. Ему
Ужъ тошно было видть тьму.
Объятый ею, онъ какъ могъ
Кричалъ: «Во мн глаголетъ богъ!
Внемлите, люди, врьте мн!
Горть вы будете въ огн!
Внемли пророку, падшій людъ,
Насъ скоро демоны убьютъ!
Уже я чую тьмы приходъ.
Въ душ своей запретный плодъ
Срываетъ каждый, вноситъ sло.
Куда васъ, люди, занесло!
Въ забвень вы погружены,
Вамъ свтъ и мудрость не нужны,
Sлыхъ мыслей стая хищныхъ птицъ
Порой не вдаетъ границъ.
Безумнйшіе! Sло въ аду
Приблизитъ страшную бду.
Долой порока сладкій ядъ!
Пусть непріятенъ будетъ смрадъ
Длъ гибельныхъ нечистоты,
Пустыхъ усилій и тщеты
Людскихъ мечтаній – кратокъ путь,
И sло возможно обмануть,
Въ себ увидвъ силу. Вамъ
Отверзта лестница къ богамъ!»
Пророкъ безумнйшихъ идей
Посялъ страхъ среди людей,
Угрозу жизни ихъ тая.
Вилась въ нёмъ адская змя,
Пронзали душу боль и плачъ,
И демоническій палачъ
Глумился надъ его душой.
И рокового дня ещё
Печальный духъ не забывалъ:
Въ ловушку демоновъ попалъ
Онъ въ жажд жизни видть свтъ.
И проклятыхъ безумный бредъ
И обречённыхъ плачъ и стонъ,
Истошный вопль со всхъ сторонъ
Онъ слышалъ. И душой своей
Въ забвеніи безумныхъ дней
Рванулся къ людямъ онъ – металлъ
Цпей холодныхъ плоть сковалъ,
Но инфернальный легіонъ
Порвалъ оковы. Страшный сонъ
Его продолжился тогда:
Безумныхъ демоновъ орда
Гнала на проповдь. И кровь
Невинныхъ проливалась вновь.
И звалъ онъ падшій духъ огня:
«Не знаю, слышишь ли меня
Въ своёмъ огн безумномъ ты!
Кто я средь чёрной пустоты?
Отвть мн, призракъ безъ лица!
Помилуй жалкаго глупца!
Ты просвти печальный умъ,
Спаси отъ тьмы безумныхъ думъ,
Отвть, прошу мн, почему
Вокругъ себя я вижу тьму
И ей служу я? Защити!
Избави отъ сего пути!
Я не могу теб помочь!
И рвётъ мн душу эта ночь.
Спаси, о Покровитель мой!
Дай справиться съ манящей тьмой!»
И тьма разверзлась передъ нимъ,
И, пустотой ея томимъ,
Предъ нимъ явился демонъ. Онъ
Сказалъ: «Напрасно, Легіонъ.
Теб помочь я не могу:
Я своему служу врагу,
Не въ силахъ справиться съ собой.
Я сдлался твоей судьбой,
Но, мучаясь въ своёмъ аду,
Я къ истин не приведу.
Я знаю, мой безумный бредъ
Твоей душ принёсъ лишь вредъ.
Въ нёмъ свта нтъ, въ нёмъ только тьма —
Творенье моего ума.
И ты не справишься со мной:
Повсюду окружённый тьмой,
Себя обрёкъ на гибель ты.
Такъ не сбылись твои мечты.
Знай: невозможно богомъ быть
И вмсто истины любить
Лишь ложь и похоть – но тому
Ты слдовалъ, идя во тьму.
Тебя тому училъ я. Знай:
Ты въ этомъ не обрящешь рай!
Въ грх и похоти своей
Ты пропадёшь въ безумь дней.
Чужда намъ истина. Но ей
Разрушитъ ложь моихъ идей
Тотъ, Кто спасенье въ міръ несётъ.
Найдёшь Его ты, Онъ найдётъ
Погибшій духъ твой. И тогда
Освободишься навсегда
Отъ насъ ты, падшій Легіонъ».
И воплемъ разразился онъ:
И крикнулъ: «Гд же этотъ часъ,
Когда избавлюсь я отъ васъ!»