Что мне сказать тебе, Мария-Анна

– Слава Богу, – сказал маркиз, неотрывно и как-то очень пронзительно глядя на королеву. – Вот уж воистину, беда не приходит одна. Трагическая гибель графа Ливантийского, несчастье с лейтенантом. Можно даже подумать…, – он замолчал на полуслове.

– Не нужно об этом думать, – ледяным тоном произнесла Мария-Анна. – И велите капитану де Ризу и прочим поменьше молоть языком. А теперь ступайте, маркиз. Нам предстоит встреча с нахальными англичанами, соблаговолите приготовиться.

81.

Филипп дю Тьерон сидел в своём, обшитом дубовыми панелями кабинете, и нацепив на нос очки для чтения, внимательно вглядывался в строки лежавшей перед ним книги. Шевеля губами, он тихо произносил: "Праведен Ты, Господи, и справедливы суды Твои". После чего, устремив взор на зеленые поля и бледно-голубое небо за окном с горечью думал: "Где же она эта справедливость? Если эта злодейка годами творит свои бесчинства, преступает все мыслимые и немыслимые законы и ничего ей не воздается, лишь румянее и круглее лицом становится". "Негодяйка, мерзавка, холера, гадина, сучка…" Старик остановил себя усилием воли, напомнив себе, что у него под носом святая книга и не гоже при ней так сквернословить. Он нахмурился, убрал книгу и придвинул к себе тяжелый фолиант гроссбуха. Ему давно следовало заняться сведением доходов и расходов нескольких своих вотчинных деревень, но он постоянно откладывал это, ибо всякий раз его обессиливала горькая мысль что все эти усилия теперь ни к чему, они бесполезны и напрасны. Зачем беспокоиться о капиталах если их некому передать? И снова черная, бескрайняя ненависть на ту что отняла его сына накрывала его с головой. Он пытался убедить себя, что ненавидит её не только за то что она уничтожила его сына, буквально разорвала его на части, но и за то что она сделала с королем Джоном и многими другими. Но нет, всё дело конечно было в Ричарде. Как же это так получается что Ричард мертв, а эта подлая тварь продолжает царствовать и благоденствовать?! Филипп пытался напомнить себе, что у него еще есть две младших сестры, которые давно вышли замуж и родили детей, и эти племянники и племянницы конечно были бы очень рады получить какую-то часть дядиных богатств. И наверное ради них стоило бы… Но нет, бывший Верховный канцлер королевства ясно понимал что сердце не обманешь, он почти ничего не чувствует к этим практически чужим для него людям и его нисколько не волнует их нынешнее или будущее благосостояние. Впрочем… Лицо старика слегка просветлело. Мартин, сын Изабеллы, самый старший из племянников, этот юноша определенно что-то значил для него. Каждый раз при встрече с ним герцог ощущал укол пронзительной надрывной тоски, ему мерещилось что в чертах Мартина, в его голосе, в его рассуждениях, в его смехе, в его манере держать себя едва заметно, очень легковесно, на неуловимо краткий миг проступает родной образ Ричарда. Возможно это было лишь наваждение, возможно он это придумывал сам, чтобы хоть как-то избавиться от одуряющей пустоты в своей душе, но тем не менее он явственно ощущал симпатию к племяннику и был бы наверно не прочь хоть как-то поспособствовать его будущей судьбе.

Филипп дю Тьерон решительно раскрыл гроссбух, намереваясь наконец разобраться с докучными цифрами. Но в этот момент он услышал торопливые шаги за дверью. Волна теплоты омыла сердце герцога, ибо эти шаги тоже были родными. Человек, который вот-вот должен был войти в кабинет служил Великому ловчему уже тридцать с лишним лет и хотя Филипп часто ворчал и брюзжал на его счет, он скорее согласился отрубить себе руку или ногу, чем расстаться со своим верным помощником.

В комнату вошел Андрэ Мостин, секретарь и первый помощник герцога Майеннского.

– Ваша Светлость! – Взволнованно произнес он.

Филипп взирал на секретаря с деланным неудовольствием.

– Что на этот раз? – Ворчливо спросил он. – К нам пожаловал король Англии или Бухарский эмир? Или может быть сам царь Иван?

Андрэ Мостин нервно покашлял и объявил:

– К нам пожаловала королева!

Герцог ощутил на мгновение тревожную пустоту в животе, словно все внутренности рухнули в какую-то бездну. Это был страх. Но герцог тут же отмахнулся от этого. С чего бы ему бояться этой мерзавки?! И всё же её неожиданный визит расстроил его. Он решил, что это как-то связано с его нелепым назначением министром по морским делам, что он расценивал как какую-то насмешку со стороны королевы. И вот наверно она придумала новую пакость для него.

– Экая неприятность, – искренне подосадовал герцог. – И какого чёрта её принесло?!

Чуть подумав, припомнив визит Верховного командора, он спросил:

– Она одна или может быть с маленькой армией?

– Два экипажа, Ваша Светлость, два герольда со знаменами и дюжина протикторов. Они остановились перед мостом и ждут, когда поднимут решётку.

– Может не поднимать? – Усмехнулся герцог. – Ну её к дьяволу эту девку.

– Тогда, Ваша Светлость, я боюсь она действительно явиться с армией.