Что мне сказать тебе, Мария-Анна

Ольмерик начал что-то говорить на своём варварском языке и его правая рука пошла чуть назад, поворачивая меч. Мария-Анна перестала дышать, она поняла что сейчас он нанесет удар. В голове где-то в виске возникла разламывающая боль, кишечник скрутило в тугой гудящий узел, это уже был не страх, а совершенно дикий животный ужас гибнущего организма. В гаснущем разуме билась одна единственная мысль что нужно закричать, закричать изо всех сил, но Мария-Анна уже была не в состоянии сделать это.

– Что здесь происходит? – Раздался звонкий детский голос за спиной Ольмерика.

Рука Ольмерика, державшая меч, замерла. Он неотрывно глядел на королеву и молчал.

– Что здесь происходит? – Повторил Роберт звенящим голосом, обходя протиктора и приближаясь к сидящей на полу матери.

Мальчик переводил пронзительный встревоженный взгляд с женщины на мужчину и обратно.

Мария-Анна не могла произнести ни слова, она только смотрела на сына и слышала как оглушительно стучит сердце в её голове.

– Вам лучше уйти, принц, – сказал Ольмерик.

Роберт с удивлением поглядел на него и нахмурился.

– Почему я должен уходить, лейтенант? Я хочу знать что здесь происходит. Что вы намерены делать? И почему ваш клинок обнажен? – Голос мальчика заметно дрожал, а лицо раскраснелось. – Вы… вы смеете угрожать моей матери?!

Протиктор посмотрел на ребенка тяжелым отрешенным взглядом. После долго паузы он медленно произнес:

– Эта женщина чудовище. Она совершила предательство собственного мужа…

– Не смей! – С яростью сказала Мария-Анна. – Не смей, негодяй!

Она резко подалась вперед, желая подняться на ноги. Но Ольмерик сделал к ней шаг, приставил острие меча к её груди и женщина застыла на месте.

– Как вы смеете!… – Закричал Роберт, задыхаясь от гнева. Он бросился к матери и встав рядом с ней, огромными пылающими глазами уставился на Ольмерика. – Как вы смеете, лейтенант, угрожать королеве?! Я позову стражу. Вас … вас повесят!

Ольмерик снова смотрел только на Марию-Анну.

– Она не королева. И никогда ею не была.

Роберт шагнул вперед. Было очевидно что ему очень страшно, его губы дрожали, а лицо выглядело так словно он вот-вот расплачется. Тем не менее он, насколько мог твердо, сказал:

– Вы бредите, лейтенант. По всей видимости вы всё ещё не здоровы и вам лучше всего вернуться в постель.

Ольмерик и правда чувствовал себя не важно. Его слегка мутило, в голове шумело, а в глазах иногда плясали цветные пятна.

Он снова посмотрел на мальчика.

– Уйдите, принц. Я убью эту женщину в любом случае. Но клянусь Тором, я не хочу чтоб вы это видели.

– Пойдите прочь, лейтенант, – произнес он дрожащим голосом. – Вы не в себе.

Ольмерик задумчиво глядел на ребенка и Мария-Анна, которая постепенно приходила в себя, вдруг отчетливо поняла что он сейчас сделает.

– Гуго Либер…, – начал протиктор.

– Не смей!!! – Яростно закричала королева и резко подалась вперед. Острие меча вонзилось ей в грудь выше выреза декольте, сталь проткнула белоснежную кожу и потекла кровь. Но женщина словно и не заметила этого. – Не смей говорить этого, мерзавец! Я запрещаю, слышишь!

– Гуго Либер это ваш отец, король Джон Вальринг, – сказал Ольмерик неотрывно глядя в глаза мальчика.

– Замолчи!! Замолчи! – Завопила Мария-Анна, устремляясь вперед и пытаясь встать. Но Ольмерик крепче сжал меч и клинок сильнее вонзился в её грудь. Мария-Анна не выдержала и отпрянула. По её лицу ручьями текли слезы.

– Негодяй, мерзавец, подонок…подонок…, – задыхаясь от злобы и бессилья бормотала она.

С отчаяньем взглянув на сына, она сказала:

– Роберт, это всё ложь, не слушай его! Он болен, он повредился рассудком!

Но Роберт глядел только на протиктора

– Неужели ты этого не понял? – Спросил Ольмерик. – Что он твой отец. Она так сильно хотела завладеть троном, что пошла на всё чтобы избавиться от мужа. Но ей не хватило смелости убить истинного Вальринга и она упрятала его в тюрьму на Бычьем острове. Убедив всех что он умер. А когда ты заболел, Даргобурская ведьма сказала ей что это наказание для неё за всё что она сделала и спасти своего сына она сможет только если освободит его отца.

Роберт был до неимоверности бледен, казалось что он готов свалиться в обморок.

Но Ольмерик глядел на него почти равнодушно.

– И мы, сыны Одина и воины Валгаллы, поклялись своими богами и своей честью что будем служить ей также как служили всем истинным королям из рода Вальрингов, не зная что приносим клятву ублюдочной лживой девке, не зная что мы по её вине становимся предателями и выродками, не зная что помогаем ей отнять трон у Джона Вальринга. И поэтому сейчас она умрет. Но ты, сын Джона Вальринга, не должен этого видеть. И я еще раз говорю тебе: уходи.

Повисла долгая мертвая тишина.

Мария-Анна окончательно обмякла, ей казалось что её тело из пластилина, она утратила всякую способность к сопротивлению, ей уже почти было всё равно что будет дальше. А Роберт стоял окаменев, словно оглохший, неотрывно глядел на ужасного протиктора перед собой, но как будто не видя его.

– Я твой король, – вдруг тихо прошептал он.

Оба взрослых подумали что ослышались.