Что случилось прошлой ночью

Мой телефон зажужжал, звук был приглушенным. Я открыла глаза и прищурилась, пытаясь понять, где нахожусь: нашу комнату в «Гербе королевы» уже заливали яркие лучи утреннего солнца. Вернувшись пешком с отцовской фермы, мы сидели в баре у камина, пока я не начала засыпать, положив голову на грудь Эйдена, который прижимал меня к себе одной рукой. У меня кружилась голова: я очень устала.

Эйден перекатился на бок и обнял меня за талию. Его пальцы медленно прошлись вниз по моему бедру.

– Эйден, подожди, – рассмеялась я, ощущая возбуждение.

Телефон затих.

Я потянулась к прикроватному столику. Телефона там не было. Я попыталась нашарить его на полу, но закрыла глаза, когда Эйден начал целовать мою шею.

– Помнишь, как ты впервые призналась, что любишь меня? Прямо здесь, в этой постели? – выдохнул он мне в волосы.

– Ты признался первым, – хихикнула я.

Мои пальцы наткнулись на телефон, накрытый футболкой Эйдена, и я села, продолжая хихикать, когда муж снова потянулся ко мне.

Пропущенный звонок: Папа, 3:44 утра.

Пропущенный звонок: Папа, 3:45 утра.

Пропущенный звонок: Папа, 3:47 утра.

Пропущенный звонок: Папа, 3:48 утра.

Пропущенный звонок: Джон Бишоп, 8:27 утра.

– Эйден…

Мой желудок сжался. Я провела пальцами по экрану, чтобы разблокировать его, но тут телефон снова завибрировал в моей руке.

Звонит Джон Бишоп…

– Джон?

– Наоми…

– Что случилось? Все в порядке? У меня пропущенные звонки от папы.

Линия потрескивала, но я слышала дыхание Джона. Оно было неровным. И слишком быстрым.

– Джон?

– Наоми, мне так жаль, что приходится это говорить… ты беременна…

– Да говори же, что стряслось.

– Тебе нужно приехать сюда. Похоже, у твоего отца был сердечный приступ…

– Что?!

Эйден резко выпрямился от тона моего голоса.

– Наоми, что случилось? – спросил он.

– Ш-ш-ш. – Я прижала телефон к уху. – Джон?

– Он не доставил молоко в обычное время, поэтому мы заподозрили неладное и пошли проверить. Он лежал без сознания. Тебе нужно…

– Сейчас же выезжаю.

Я отбросила телефон в сторону, выбралась из кровати и принялась натягивать одежду, которая была разбросана по полу.

– Наоми, что случилось?!

– Папа потерял сознание. Сосед думает, что у него был сердечный приступ. Черт! Я не слышала его звонки. Он пытался дозвониться до меня!

– Наоми, постарайся успокоиться, ребенок…

– Он пролежал так несколько часов.

– Ты не виновата…

– Мы должны были остаться там…

– Наоми…

– Мне нужно к нему.

– Наоми…

Я выбежала из комнаты, не оборачиваясь, чтобы посмотреть, следует ли за мной Эйден. Ничего не видя, не думая ни о чем, кроме папы.

Мне нужно успеть к папе. Пожалуйста… Я не могу потерять его. Пожалуйста.

Моя машина летела к ферме, мысли бешено скакали галопом, маниакально переходя от надежды к ужасу. Я свернула на подъездную дорожку и…

Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет.

Машина «Скорой помощи» загораживала вид на дверь, припаркованная криво, словно ее остановили в спешке. Синие огоньки на крыше беззвучно мигали. Рядом стояла полицейская машина.

Я ударила по тормозам, и меня бросило вперед. Я выскочила из автомобиля, гравий шуршал под ногами в такт биению моего сердца. Я пробежала мимо Джона с опухшими и красными глазами, который встречал меня на подъездной дорожке.

– Наоми! – окликнул он.

Входная дверь стояла нараспашку. Я ворвалась внутрь.

– Папа? – крикнула я.

Мое сердце замерло.

У двери на кухню топтался полицейский. Один фельдшер стоял на коленях у подножия лестницы, в то время как другой двинулся через коридор по направлению ко мне. За его спиной я увидела папу, лежащего на полу. Его лицо было повернуто ко мне, кожа бледная, глаза закрыты.

– Папа! – закричала я, бросаясь к нему.

Фельдшер удержал меня за плечи.

– Вы Наоми? – спросил он, преодолевая мое сопротивление.

– Там мой папа!

– Наоми, мне жаль…

– Вы должны помочь ему!

– Мы ничего не можем сделать. Он уже скончался, когда мы приехали сюда. Мы очень сочувствуем вашей потере.

Мои колени подогнулись. Фельдшер поймал меня за локти и опустил на пол.

– Хотите побыть с ним наедине, прежде чем нам придется забрать его? – Этот вопрос эхом донесся до меня.

– Забрать его? Куда?!

– Нам придется отвезти его коронеру[5].

Я уставилась на фельдшера. Он выглядел печальным. Сколько смертей он видел? Я задумалась. Как часто ему приходится выражать соболезнования членам семьи? Старается ли он, вернувшись домой, обнять своих родных покрепче? Становится ли ему легче после этого?

– Да, я хочу побыть с ним, – прошептала я.

Мое тело еще покалывало, когда я встала, но к тому времени, как я подошла к папе, оно онемело. Шок завладел мной, как хакер, взломавший компьютер. Я опустила взгляд на папу. Его больше не было – и меня тоже.