Что случилось прошлой ночью

– Все в порядке. – Я выпрямляю руки и упираюсь одной ладонью в дверной косяк.

Руперт смотрит на мою руку, загораживающую ему вход в спальню.

– Тогда я пойду, – говорит он, смирившись.

Я киваю. Во мне не осталось ничего, чтобы предложить ему утешение. Я просто хочу спать.

– Созвонимся завтра. – Утверждение слетает с его губ как вопрос – в конце интонация голоса повышается.

Снова киваю, уставившись на свои пальцы ног, подогнутые так, что мышцы ступней болят.

Руперт поворачивается и уходит, громко топая, перепрыгивает по лестнице через две ступеньки за раз и закрывает за собой дверь.

Я пересекаю комнату и подхожу к окну. Не видно ничего, сплошная темнота. Лучи фонарей погасли.

Прекращены ли поиски на сегодня? Волонтеры что-нибудь нашли? Хотелось бы мне найти возможность узнать, что происходит, но – увы. Я не узнаю, пока не станет слишком поздно. И как только правда выйдет наружу, я не смогу загнать ее обратно в подполье, как бы сильно ни старалась.

Иди спать.

Но я не смогу перенести еще одну ночь, если буду спать урывками. Мне нужно хоть раз провалиться в крепкий и беспробудный сон до самого утра. Я бы с удовольствием не просыпалась до тех пор, пока все это не закончится, пока расследование не прекратится: тогда полиция уйдет, репортеры уедут и постоянное разрастание лжи закончится.

Мне необходимо снотворное.

Я знаю, что облегчение будет временным. Действие таблетки закончится, и меня вышвырнет в реальность, где придется протереть глаза и вернуться к бренному существованию. Осознать, что произошло. Но даже так…

Отворачиваюсь от окна и иду в ванную. Включаю холодную воду и высыпаю таблетку на ладонь.

Может, не стоит этого делать.

Но мне необходимо снотворное.

Все началось с этих таблеток.

Закинув таблетку в рот, я жадно пью из струи воды. Уже поздно.

Тебе не следовало этого делать.

Меня охватывают сожаление и гнев, и я прикрываю глаза рукой. Ненавижу себя за то, что так сильно нуждаюсь в этих таблетках. Почему я не могу просто остановиться?

Перед глазами встает лицо Эйдена. Оно так близко от моего, и я вижу его так же ясно, как и той ночью – ночью, когда мы выпили по паре бокалов вина, на цыпочках прокрались мимо комнаты Фрейи, стараясь не разбудить ее, и забрались в постель. Мы смотрели друг на друга, соприкасаясь лбами, и через несколько минут Эйден уснул. Он всегда так быстро засыпал: только что был совершенно бодр, а в следующее мгновение уже провалился в сон.

Я знала, что эта ночь ничем не будет отличаться от предыдущих. Я снова буду лежать неподвижно, как статуя, слушать звук дыхания Эйдена, а моя голова будет пульсировать болью от усталости, но сон ко мне так и не придет.

Возможно, парацетамол помог бы, подумала я.

Я сняла руку Эйдена со своей талии, на цыпочках вышла из комнаты и спустилась по лестнице. Зашла на кухню и, проходя мимо окна, выглянула в сад. Окружающий мир, казалось, покачнулся и подернулся рябью, когда облака медленно проплыли сквозь лунный свет. Я потянула за ручку шкафчика под раковиной. Дверца приоткрылась на пару сантиметров, но дальше не сдвинулась. Я вздохнула и стала возиться со специальным замком для детей. Он открылся, и я потянулась к задней стенке. Вытащила упаковку. Она была пуста. Я снова сунула руку внутрь шкафчика и нащупала другую коробку, но по весу поняла, что внутри ничего нет. Наконец, мои пальцы сжали пакет, и раздался хруст серебристой фольги.

Но это был не парацетамол.

Это были мои снотворные таблетки.

Я думала, Эйден выбросил их все.

Он усадил меня перед собой и заявил, что я принимаю их не потому, что они мне нужны, а потому что у меня развилась к ним зависимость. И мне пора остановиться.

Он был прав. Все чаще и чаще таблетки не оставляли у меня никаких воспоминаний о прошлой ночи, о наших разговорах, спорах или моментах счастья. Они оставляли меня ни с чем.

Я уставилась на пакет и ощутила прилив искушения.

Я могла бы принять одну таблетку и заснуть в течение получаса.

Но я пообещала Эйдену, что больше не буду их принимать. Разве что испытаю крайнюю необходимость.

Я потрясла фольгу, и таблетка выпала мне на ладонь. Бирюзово-голубой цвет пищевой оболочки бросался в глаза на фоне моей бледной кожи.

Я осмотрела таблетку, повертев в пальцах, но покачала головой и отложила на кухонный стол. «Не глупи, – подумала я. – Они тебе не нужны. Сейчас еще не крайняя необходимость».

Я взяла из раковины пустой стакан и наполнила его водой. Жадно все выпила, не отрывая взгляда от маленькой таблетки, невинно лежащей в лунном свете, проникающем через окно.

Только в этот раз.

Я положила таблетку на язык и проглотила. И она исчезла.

Эйден открыл глаза, когда я забралась обратно в кровать.

– Ты в порядке?

– В полном.

– Не можешь уснуть?

– Просто захотелось пить. – Я продемонстрировала ему полупустой стакан.

– Ясно, – сонно прошептал он, переворачиваясь на другой бок.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Я натянула одеяло до груди и поднесла стакан ко рту. Шумно глотнула воду, смывая ложь – и ее горький привкус.