Что в имени тебе моем?..

Документ пролежал в шкатулке двести лет. Никто им не интересовался. Почему? Потому что не знали о тайнике. Сидельников узнал из архивов, что письмо существует и находится в табакерке императора. Зная историю Коцебу, являясь другом семьи Ридель и не раз рассматривая принадлежащую немецкому писателю табакерку – особую гордость семьи и память о предке, Сидельников предположил, что это вполне может быть та самая табакерка, и, значит, именно здесь нужно искать письмо. Он только предположил? Или он его нашел?

Конечно, нашел. Потому что последняя статья Сидельникова именно об этом.

Профессор сохраняет интригу, осторожничает, только намекает о документе, потому что хочет быть стопроцентно уверен в его подлинности. Возможно, он сделал экспертизу. И у него возникли сомнения. В чем? В подлинности документа? В том, что письмо подменили? Такое может быть. Но кто, когда и зачем совершил подмену? А если Сидельников догадался – кто и зачем? Он должен был обратиться в полицию. Однако он не хочет обращаться к официальным властям, ему важно лишь «проконсультироваться», как он сказал Лене, по юридическому вопросу. Лена советует ему обратиться к бывшему мужу, который может помочь частным образом. Профессор соглашается. Такая версия возможна? Вполне! Как и другие версии, кстати.

К частному детективу обычно обращаются тогда, когда не доверяют полиции или не желают огласки. Он напросился на встречу с Омским, торопился. За Сидельниковым, видимо, следили. Значит, он чувствовал опасность.

Но неужели какое-то письмо оказалось так важно для убийц?

Что-то тут не так! А если дело не в письме? Тогда почему (за что?) его убили? Связано ли убийство с его исторической находкой? Весьма вероятно! Но не обязательно. А если дело не в письме, а в табакерке? Или что-то произошло в семье Ридель? Что-то неприятное…

Почему он все время думает о Ридель? Так… Скоро начнется игра…

Ираида, действительно, была приятно удивлена познаниями Макса. Знала бы она, что еще сегодня утром он ничего не слышал ни о писателе Коцебу – ее предке, ни о табакерке Павла Первого, а еще несколько дней назад он не знал ни о профессоре Сидельникове, ни о его открытии…

– Именно! – торжественно объявила Ираида. – Это именно та самая табакерка, мой друг.

– Покажите мне ее. Это фантастика.

– Она у моего сына. У Вольдемара.

– А почему не у вас?

– Максим, а вы знаете, что из себя представляет царская табакерка?

– Да, я имею представление, – соврал он.

– Вы должны понимать, что хранить такое сокровище дома я остерегаюсь. Так как табакерка очень дорогая – она украшена драгоценными камнями, среди которых есть весьма и весьма ценные рубины и изумруды, в несколько карат, – мы часто оставляем ее в сейфе. И мало кто знает о том, что эта ценность находится у нас. Мы стараемся не акцентировать внимание, насколько это дорогая вещь. Для нас это память, для специалистов – историческая ценность, а для нечестных людей – просто дорогая безделушка, с помощью которой можно разбогатеть. Вам я рассказываю об этом, потому что доверяю. Вы представляетесь мне порядочным человеком.

– Спасибо. Я польщен.

– И где же Аркадий? – удивилась Ираида, – уже начало четвертого. Обычно он не опаздывает.

– Не волнуйтесь. Мы подождем. Кстати, – вернул Макс разговор в необходимое ему русло, – в табакерке должен храниться табак. Вы до сих пор используете ее по прямому назначению? – Макс пытался подойти издалека к вопросу о содержимом знаменитого ящичка.

– Ну что вы… Табак хранился там в царские времена. А сейчас это просто шкатулка Павла Первого. Наверное, ее нужно было отдать в музей, но нам она дорога.

«Не знает, – подумал Макс, – она не знает о письме. И, вероятно, ничего не слышала о потайном ящичке».

– Я где-то читал, – врал он, – что раньше все табакерки были с секретом.

– Правда? Я не знала.

– Хотелось бы увидеть ваше сокровище!

Она не ответила. Открылась входная дверь. Пришел Аркадий.

Основное Макс выяснил. Он был уверен, что Ираида обязательно затронет эту тему в процессе игры или во время перерывов между пулями. Ему просто необходимо видеть в этот момент реакцию правнучка. У него появилась версия. Скорее, предчувствие…

Так и случилось. После второй пули. Когда они решили сделать небольшой перерыв и выпить чаю.

– Представляешь, Аркаша, Максим знает писателя Коцебу! Это такая редкость в наше время, особенно среди… э-э…

– Среди милиции, полиции и всяких сыщиков, – улыбнулся Макс.

– Я не хотела вас обидеть.

– А я и не обижаюсь.

Потом обратился к Аркадию:

– Вот вам, Аркадий, конечно же, известно о судьбе вашего знаменитого предка?

Тот только что-то буркнул в ответ, пережевывая пирожное. Вместо него ответила его прабабушка. Она, определенно, обожала своего внука.

– Конечно. У нас в семье не только знают об Августе Коцебу, но обязательно читают его воспоминания. Мы, вообще, стараемся дать как можно больше знаний молодому поколению. Особенно по истории, литературе. Сейчас дети все больше погружены в компьютеры. Но Аркаша воспитывался на книгах, музеях, театре, искусстве.