Чудачка для пианиста

— Вранье… — она тихо засмеялась в кулачок. Ее румянец прятали пушистые волосы, которые она все время перебрасывала назад и приоткрывала крошечную ямочку на левой щеке.

— Да зачем мне это? — сыграл ей небольшой этюд. Пальцы слушались через раз, хотя я очень старался не упасть в грязь лицом.

— Вы просто неправильно держите руки, — Настя неожиданно накрыла мою ладонь своей и показала, как нужно. — Здесь, — маленький пальчик кольнул снизу в ладонь, — будто мячик. — Меня прошило горячим теплом, а Настя тут же отдернулась, сложила руки на коленях и опустила глаза. — Просто нужно расслабить руки, они у вас очень напряжены. Из-за этого нет свободного, легкого звука, — говорила куда-то в пол и подрагивала. Что с ней? Что со мной?

— Покажи еще раз, — попросил я. Это было странно, но ощущения от ее прикосновений напоминали Малинку, и меня начинали пробирать догадки.

Девушка взглянула на меня немного испуганно, а потом кивнула и спрятала глаза за пышным локоном волос. Это не может быть она, слишком нелепое совпадение.

— Нет, я больше не могу, — совсем тихо выдохнула Чудакова и потянулась за одеждой и рюкзаком. — До свиданья, Александр Олегович! — и снова откинула волосы и уложила их на другое плечо.

Я сидел и смотрел на две родинки, что выглянули из-под светлой футболки и спрятались, стоило девушке податься вверх, и не знал, что сказать. Дыхание сперлось в груди до маленькой точки и не позволило мне шевельнуться и окликнуть ее. А студентка резко дернула ручку и хлопнула дверью, оставив меня одного.

Малинка…

Глава 29. Саша

Вот идиот… Настоящий слепец и придурок. Можно только представить, что Настя надумала, пока я не мог догнать истину своими черепашьими мозгами.

Отлепившись от стула, я схватил с пианино ее шарф и рванул на выход.

— Настя! — закричал в пустоту. Я — слишком медлительный слизняк.

Она ушла.

Ударил себя ладонью по лбу: сильно. Так, что искры из глаз посыпались. Как? Как я не узнал ее сразу? Пиздец просто! Если она меня пошлет — я пойму. Буду биться о стену тупой башкой, но пойму.

Вылетел в широкий коридор на первом этаже. Парочка студенток топтались возле кабинета по сольфеджио. Они затихли, стоило мне шумно вывалиться из перехода.

Но Малинки здесь не было. Может, в подвал побежала?

Прислушался и примерил расстояние. Успела ли она добежать до края коридора и притаиться за дверями? Вряд ли. Если только Чудакова еще и спринтер. Значит, или второй этаж, или подвал. Из подвала она никуда не денется, там тупик, я смогу ее догнать, а вот если сиганула на второй, то через главную лестницу сбежит птичка. Нет-нет, не сегодня!

Ребра все еще ныли, и бежать получалось, но каждый шаг отдавался колкой болью под грудью. Корсет мешал свободно перемешаться, я был похож на скачущего слона.

Второй этаж встретил меня такой же тишиной, что и первый. Из учительской слышался глухой голос Татьяны, будто она активно говорила по телефону. В кабинете директора гудело собрание. Я пролетел мимо и принюхался, потому что знаю теперь запах моей Малинки, и даже если она решит нацепить на себя паранджу, все равно раскушу ее маскарад и прижму к стене. Узнаю среди тысяч женщин. Моя! И я ей сегодня об этом скажу, ишь чего удумала — бегать от меня — могла бы и признаться.

А если я сейчас навязываюсь? А если я ей не нужен? Столько сотен «если» я еще никогда не перечислял вперемежку с быстрым бегом. Это рвало горло на куски, а сердце застывало, под сломанными и едва зажившими ребрами, не хотело успокаиваться.

Я бегал, как дикий козел, по всей Академии, нарезая бесконечные бессмысленные круги. Звал ее во все горло, мне было все равно, что подумают студенты, и плевать я хотел на косые взгляды вахтерши. Да посрать на всех, я должен с Малинкой поговорить, потому что не доживу до утра.

Когда спустился в подвал, меня скорчило от боли, грудь и горло пылали от горячего дыхания.

И здесь Чудаковой не было. У Лёшки класс закрыт, понедельник — все уже ушли.

Сжал ее шарф в руке и укусил губу. Попав зубами прямо по лопнувшей во время драки ране, выкрикнул ядреный мат. И так заживала долго, потому что стоило улыбнуться, снова лопалась, а сейчас треснула по привычному месту.

Куда могла сбежать моя Чудакова? Вот же глупая девчонка! Не дала даже шанса. Был ли он у меня?

Придерживая рукой ребра, я без сил побрел назад, в класс фортепиано. Нужно хоть закрыть его. Дверь толкнул с ноги и наткнулся на вытянутую спину и волны русых волос.

Вернулась!

Неосознанно подавшись вперед, я уткнулся в ее лопатки, но девушка резко отступила, отчего меня накренило вперед и чуть не приложило лбом о пол. Выровнялся кое-как и потянулся к ней. Но девушка снова отступила и почти вжалась лицом в окно.

— Шарф верни, — напряженно сказала Малинка и, развернувшись, приготовила руку, чтобы меня оттолкнуть.