Чудесный нож

— Старик — он, он просто грязный вор. Он украл его, Уилл! Он украл мой алетиометр!

Этот противный старик в дорогом костюме и со слугой за рулём. О, я такого натворила сегодня утром, я…

И она зарыдала так безутешно, что он подумал, что сердца действительно разбиваются, и её сердце уже трещит; она упала на землю, дрожа от рыданий, а Пантелеймон стал волком и горько завыл.

На другой стороне гавани дети бросили свои дела и, заслоняясь от солнца, пытались высмотреть что происходит. Уилл присел рядом с Лирой и потряс её за плечо.

— Хватит! Хватит плакать! — сказал он. — Расскажи всё с самого начала. Какой старик? Что произошло?

— Ты так разозлишься. Я обещала, что не выдам тебя, я пообещала, а потом… — всхлипнула она, а Пантелеймон стал нескладным щенком с опущенными ушами и виляющим хвостом, беспокойно ёрзающим от самоуничижения; и Уилл понял, что Лира сделал что-то такое, о чём ей было стыдно рассказывать ему, и он обратился к деймону.

— Что произошло? Просто расскажи, — попросил он.

Пантелеймон сказал: «Мы пошли к Мудрецу, и там были ещё люди — мужчина и женщина — и они нас перехитрили. Они спросили много вопросов, а потом спросили про тебя и мы, не успев остановиться выдали, что мы тебя знаем, и тогда мы убежали…»

Лира закрыла лицо руками, прислонясь головой к тротуару. Пантелеймон непрестанно менял форму от возбуждения: собака, птичка, кошка, белоснежный горностай.

— Как выглядел мужчина? — спросил Уилл.

— Большой, — донёсся глухой голос Лиры, — и чрезвычайно сильный, и бледноглазый…

— Он видел как ты возвращалась через окно?

— Нет, но…

— Тогда он не знает где мы.

— Но алетиометр! — закричала она, и яростно села. От избытка эмоций её лицо застыло как греческая маска.

— Да, — сказал Уилл. — Расскажи про это.

Со всхлипываниями и зубовным скрежетом она рассказала ему что произошло: как старик увидел как она использовала алетиометр вчера в музее, и как он остановил сегодня машину, и она залезла в неё, чтобы убежать от бледного человека, и как машина остановилась с другой стороны дороги и ей пришлось лезть через него чтобы выбраться, и как он, должно быть, быстро вытащил алетиометр, когда передавал её рюкзак…

Он понимал, насколько она опустошена, но не мог понять почему она чувствует себя виноватой. И тут она сказала: «И, Уилл, я поступила очень плохо. Потому что алетиометр сказал, что мне надо прекращать искать Пыль — по крайней мере мне кажется, что он сказал именно это — и надо помочь тебе. Я должна помочь тебе найти твоего отца. И я могла бы, я могла бы отвести тебя туда, где он находится, если бы у меня был алетиометр. Но я не послушала. Я сделал то, что мне хотелось, а я не должна была…»

Он видел, как она работала с алетиометром, и знал, что тот может сообщать ей правду. Он отвернулся. Она схватила его за руку, но он вырвал руку и пошёл к воде. Дети опять играли с другой стороны гавани. Лира подбежала к нему и сказала: «Уилл, мне очень жаль…»

— И что с того? Мне не важно, жаль тебе или нет. Ты сделала это.

— Но, Уилл, мы должны помогать друг другу, потому что больше никого нет!

— Я не могу придумать как.

— Я тоже, но…

Она остановилась на середине фразы, и её глаза загорелись.

Она повернулась и побежала обратно к рюкзаку, брошенному на тротуаре, и лихорадочно перерыла его.

— Я знаю кто он! И где он живёт! Смотри! — сказала она, и показала маленькую белую карточку. — Он дал мне вот это в музее! Мы можем пойти и забрать алетиометр!

Уилл взял карточку и прочитал:

СЭР ЧАРЛЬЗ ЛАТРОМ, Командор Ордена Британской Империи

ЛАЙМОВОЕ ПОМЕСТЬЕ

СТАРЫЙ ХЕДИНГТОН

ОКСФОРД

— Он — сэр, — сказал он. — Рыцарь. Это значит что люди в любом случае поверят ему, а не нам. Что ты хочешь чтобы я сделал? Пошёл в полицию? Полицейские меня ищут! Даже если не искали вчера, то ищут сейчас. А если пойдёшь ты, то ведь они теперь знают кто ты, и знают, что ты знаешь меня, так что это тоже не сработает.

— Мы можем украсть его. Мы можем найти его дом и украсть алетиометр. Я знаю, где находится Хедингтон, в моём Оксфорде тоже есть Хедингтон. Это недалеко. Мы легко дойдём туда за час.

— Ты ничего не соображаешь.

— Йорек Барнисон сразу бы пошёл туда и оторвал ему голову. Я так хотела бы чтобы он был здесь. Он бы…

Но она замолчала. Уилл просто посмотрел на неё и она дрогнула. Она смутилась, как если бы на неё посмотрел панцирный медведь, потому что в глазах Уилла, как бы молоды они не были, было что-то от Йорека.

— Никогда не слышал ничего глупее, — сказал он. — Ты думаешь, что мы можем просто так пойти к нему домой, забраться в дом и украсть алетиометр? Тебе следует подумать. Используй свои чёртовы мозги. У него точно есть всякие сирены и ловушки для воров, если он богат. Есть выключающиеся звонки, и специальные замки и автоматически включающийся свет с инфракрасными детекторами.

— Никогда о таком не слышала, — сказала Лира. — В нашем мире такого нет. Я не могла знать об этом, Уилл.