Чудовище 4 (СИ)

— Ниже твоего достоинства? Эххх, воспитание нежного цветка! — насмешливо проговорила Вири, наливая себе в чашу вина из кувшина и делая несколько внушительных глотков.

Эльгу передёрнуло, как от удара током:

— Я не нежный цветок!

— Но боишься грязи!

— Вовсе нет! Я просто думала…

— Думала, стоит вступить в нашу армию и сразу добыть себе свободу, славу, богатство? Не зная изнаночной стороны? Скажи-ка, что ты сейчас хочешь доказать: что ты годишься стать воином или не годишься вообще ни на что?

— Разумеется, что я могу быть воином! — Эльга начала раздражаться.

— Воин не боится грязи! — хрипло проорала генерал, выпучив свирепые глаза на Эльгу.

— И я не боюсь! — также громко проорала Эльга, дерзко выкатывая глаза на Вири.

Та ошарашено посмотрела на неё, окинула оценивающим взглядом с ног до головы и вдруг засмеялась. Затем вытянула вперёд ногу, обутую в сапог. В отличие от других женщин-воинов, ноги генерала были облачены не в мокасины или полусапожки, а высокие сапоги, наподобие ботфорт.

— Докажи, — проговорила она. — Сними-ка!

Лицо Эльги загорелось от гнева, но она послушно поднялась со скамеечки и, согнувшись в три погибели, принялась стаскивать ботфорт с ноги генерала. Когда она сделала это, Вири заставила её снять и другой сапог.

— Теперь почисть! — приказала она. — Кави! — зычно гаркнула она.

В шатёр тут же заскочила невысока коренастая девушка не старше двадцати лет.

— Дай ей щётку! — бросила ей Вири приказ.

Кави тут же бросилась к одному из плетёных коробов, стоявших у входа в шатёр, вытащила из него щётку и, прытко подскочив к Эльге, протянула её ей.

Эльге казалось, что происходящее с ней — сон. Она взяла в руки щётку и смотрела на неё диким взглядом, не зная, как поступить.

— Чисть сапоги! — повелительно произнесла Вири. — Сделай свой первый шаг к тому, чтобы стать настоящим воином. Преодолей своё отвращение к грязи, обязанностям, трудностям. Это будет началом силы. Настоящей силы. Ты думаешь, это унижение — вычистить сапоги своему генералу? Нет, это победа над собой, над страхом перед трудностями! Докажи, что ты сильнее их!

Эльга принялась тереть щёткой сапог Вири, который держала в руке. Но делала это неумело и Вири знаком приказала Кави показать, как это нужно делать правильно. Кави повиновалась.

Эльга, вновь присев на скамеечку, красная от натуги и внутреннего протеста, принялась чистить генеральские сапоги так, как её научили. Она провозилась с этим больше времени, чем опытный и умелый денщик, но всё же кое-как справилась.

— Ты молодец, — похвалила её Вири, которая успела выпить ещё вина. Язык её заплетался, глаза помутнели, но она, очевидно, ещё сознавала происходящее. — Ты доказала, что можешь чего-то стоить. Я беру тебя на испытательный срок и ты будешь моим денщиком! Предчувствую, что из тебя получится настоящий воин и в будущем — кто знает? Может, настоящий герой…

Смутным и странным казалось прошлое, когда он был полудемоном стихии земли, когда и земля, и камни безропотно подчинялись ему.

Теперь он был полубогом растений и во власти его были деревья, цветы, травы, плоды — всё, что было сотворено другими четырьмя стихиями.

Но он знал: в таком состоянии ему быть недолго. Предстоит возвращение в Хаос. Но прежде он испытает то, о чём истосковался за томительное время разлуки с ней.

Он повелевал деревьями — и они смыкали стволы, образуя стены, изгибались, становясь потолком для его дворца, кое-где раздвигались, пропуская свет. Ему очень нужен этот дворец. Здесь он встретится с ней, здесь ждёт его повторение любви.

В прошлом будучи демоном, он мог приказать каменным глыбам менять свой облик, обращая их в гигантских быков, теперь же, будучи божеством, он обладал способностью материализации и он созидал из ничего, из пустоты широкое округлое ложе — мягкое, с нежнейшим, как мох, покрытием. На этом ложе ей должно быть удобно и комфортно. Он же любит её. Он предоставит ей всё самое лучшее, как это было когда-то.

Он творил и творил, наполняя свой новый своеобразный дворец другой мягкой мебелью, затем был им установлен обширный круглый стол, на котором им же была материализована пища — вегетарианская, иная не могла получиться у того, кто теперь был полубогом, а не полудемоном.

И в конце концов, ему пришло в голову, что непременным атрибутом дворца должен быть трон. И он создал его: зелёный трон, поросший вьющимися растениями и покрытый изумрудным бархатистым мхом.

Теперь оставалось лишь доставить сюда её.

Божественным зрением он мог обнаружить её местонахождение.

Стоило лишь сосредоточиться…

Всё выходило, как нельзя лучше — она находилась за городом, на лоне природы. Конечно, он пришёл бы за ней, куда угодно, городские стены не стали бы для него препятствием. Даже если бы она была спрятана в каменный бункер с толстенными стенами и металлическими дверями, без окон — что стоило бы это всё для него разрушить, если она ему нужна?

Но там, где в изобилии деревьев, конечно, всё проще. Деревья под властью божества становятся даже сильнее стихии земли, не одухотворённой ни кем и могут ворочать ею, как играющее дитя — песочек.