Чудовище 4 (СИ)

Он отпустил в пространство приказ-мыслеформу — и корни дерева леса, где он находился, заходили ходуном, отчего и почва задвигалась, как живая.

Корни прокладывали под землёй туннель, выбрасывая лишнюю почву через амбразуры, которые сами же образовывали в ней. Даже тысячу человек, работая одновременно лопатами, не могли так стремительно прокладывать туннель под землёй, как это делали растения, подчиняющиеся своему полубогу.

И туннель протянулся через лес, переходя в заброшенный сад, окружавший загородный храм бога Така.

Но и садовые деревья подчинились ему, даже те, что уже были мертвы, чьи высохшие нагие стволы всё ещё находились под солнцем.

И вот, туннель был готов.

Он знал: скоро она выйдет в этот сад из своей унылой кельи, где, конечно, она не захочет пребывать. Он хорошо её знал. И было удивительно, что ещё совсем недавно он наблюдал из Хаоса, как она убегала из этой кельи, чтобы радоваться жизни и солнцу, а теперь он сам находится в этих местах. Он ощущал себя бывшим зрителем, осмелившимся выбраться на подмостки сцены.

Теперь оставалось изменить своё собственное тело. Полудемон бы этого не смог, но полубог сможет.

Тело его начало вытягиваться в высь, обрастая белой корой, и ветви, покрытые белоснежной благоуханной листвой раскинулись в разные стороны и им не было счёта. Он знал: это необычное зрелище. Стоит ей взглянуть в его сторону, как он заворожит её и ей придётся подойти к нему.

Он ждал и сердце его, живое, горячее, жарко трепетало внутри древесного ствола, которым он стал. Неужели он снова прикоснётся к — ней? Услышит её голос?

Когда он увидел её идущей по саду, ему показалось, что сердце вот-вот выскочит из его ныне древесной сущности. Она была похожа на все свои воплощения. Она была такой же, как раньше. Может, только менялся цвет волос, глаз, кожи, выражение лица, но она была всё та же. Даже в том, первом воплощении, когда никто бы не сравнил её с ею нынешней, он видел сходство, как видел красоту её души, светящуюся поверх облика чудовища, тогда, когда он был ещё вне времени и пространства, до того, как он стал Лиром…

Она поступала так, как хотел он. Магия божества действовала. Она не испугалась, не убежала, увидав чудо, а смело подошла к дереву с белоснежной листвой и забралась под его сень… Терять время было нельзя, он спустил вниз свои ветви, поднял из земли корни и нежно, но крепко обвил ими её руки, грудь, талию, ноги. И рванулся вниз, под землю, в прорытый корнями подчинённых ему деревьев туннель…

Придя в сознание, Ялли решила, что она сошла с ума.

Её окружало странное измерение, какого в реальной жизни, наверное, не видел никто.

Её обступили стены из плотно сомкнутых вертикально стволов деревьев, но не мёртвых брёвен, потому что у них были ветви с зелёной листвой. Местами они изгибались и отделялись друг от друга, как бы образуя большие окна, в которые струился солнечный свет. Они были наклонены в виде дуги и смыкались кронами, образуя потолок.

Расширив глаза от удивления, Ялли села и огляделась кругом. Сама она находилась на круглом ложе, то ли сделанным из мха, то ли из чего-то подобного ему, но его поверхность была очень нежная и мягкая, на нём было бы весьма комфортно отдыхать, если бы девушке было бы нынче до отдыха.

Вокруг оказалось очень много мягкой мебели из такого «мха» и пол (или земля?) были устланы коврами из него.

Неподалёку от ложа находился круглый стол, уставленный блюдами, наполненными аппетитно выглядевшей едой, кувшинами, очевидно, с напитками. Вероятно, это всё было предназначено для неё, Ялли.

И на ней была другая одежда, не то скромное тёмное платьице для богомолья, в которое она облачилась перед тем, как её заперли в келье. Она была в лёгком, как воздух, розовом платье и изящных белых туфельках на не очень высоком каблуке. ” — Создаётся впечатление, что тот, кто это сделал со мной, хорошо ко мне относится, — рассудила она, сползая с широкого ложа на мягкий ковёр, в котором утопала нога. — Потому что место это отнюдь не страшное. Даже кажется, что меня пытаются задобрить.»

Она приблизилась к столу, обошла его, но прикоснуться к еде не решилась. Не было аппетита, потому что напрягала нервы неизвестность.

— Что же это? — растерянно пробормотала она.

Затем она побродила по большой комнате, осматривая мебель и ощупывая её. В голове вертелся один и тот же назойливый вопрос: «Что же это?»

Внимание её привлёк трон, находившийся примерно в десяти шагах от стола от стены из живого дерева. Она приблизилась к нему, ощупала спинку, подлокотники. Затем опустилась в него.

В странном помещении, если его вообще можно было бы назвать помещением, был абсолютно свежий лесной воздух — пахло травами, древесной смолой, даже запах нагретой солнечным зноем земли проникал в окна-амбразуры между извилистыми стволами. Слышался щебет птиц, за окнами находилась густая сочная зелень леса.

Ялли вдруг поймала себя на мысли, что ей не так страшно, как должно бы быть. Нервы начали успокаиваться, ею владело лишь сильнейшее любопытство.

Неожиданно земля колыхнулась перед троном и комья её разошлись в разные стороны.