Чувственная память (СИ)

Брюнетка вздрогнула и уронила тарелку, так что та раскололась на три части.

- О, нет! – ахнула Кэтрин, кинувшись подбирать осколки.

- Всё нормально, – Реджина опередила её. – Это всего лишь тарелка.

- Реджина… – мягко начала Кэтрин

- Всё могло быть хуже… Ох! – Миллс одернула руку. Из указательного пальца текла кровь.

- Реджина… – снова попыталась Кэтрин, обмотав руку брюнетки кухонным полотенцем, женщина крепко сжала её ладонь. – Эмма –

- Я же сказала, я не хочу об этом говорить! – Реджина резко встала, и со злостью бросила полотенце в раковину. В пальце пульсировала боль и кровь текла по ладони.

- А с кем ещё ты об этом поговоришь? – надавила Кэтрин.

Реджина порывисто развернулась, её лицо исказила ярость и в резко потемневших глазах полыхал гнев. И в этот момент, Кэтрин увидела перед собой Злую королеву во плоти.

- Я не отрицаю проблему, как вы, видимо, думаете, принцесса! – выплюнула Миллс. – Я прекрасно понимаю, что происходит с Эммой. Я прочла все медицинские журналы, какие смогла найти, все книги заклинаний, какие у меня есть. Мы пытались заморозить магию Эммы и сделать её неактивной и это, мало того, что ни к чему не привело, но и ухудшило её состояние! И, может быть, я бы хотела, хоть на пару часов отвлечься, от мысли, что все, кого я люблю, умирают. Может быть, мне хоть на секунду, хотелось бы не думать о том, что Эмма даже не чувствует, как прикусывает свой собственный язык, не говоря уже о том, что она не чувствует, как я прикасаюсь к ней! И, уж прости меня, если я не лучусь энтузиазмом, обсуждая твою свадьбу с человеком, с которым вы, технически, уже женаты! Наверное, я просто слишком занята, выбирая гроб, для любимой женщины!

Реджина тяжело дышала, так что с каждым вздохом её плечи резко поднимались, полыхающее в тёмных глазах пламя немного утихло, поддернутое дымкой сдерживаемых слёз. И, прежде чем Реджина смогла хоть как-то возразить, Кэтрин обняла её, притягивая к себе.

Миллс хотела вырваться и пыталась оттолкнуть её, но Кэтрин обняла крепче. Реджина сломалась в ту секунду, когда Кэтрин мягко притянула её голову к себе на плечо.

Слёзы лились, прорвав плотину, которую Реджина старательно возводила в своей душе, солёная влага бежала по щекам, впитываясь в ткань свитера Кэтрин. Реджина рвано всхлипывала, крепко обнимая подругу, задыхаясь от рыданий, чувствуя, как боль рвётся наружу, сминая её защиту с силой, которой Реджина не могла противостоять. И женщина отдала бы всё на свете, лишь бы никогда не ощутить этой силы снова, но, даже теперь, обнимая Кэтрин посреди кухни, Миллс знала, что эта боль вернётся однажды, и Реджина будет безутешна.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Реджина затихла. Кэтрин ничего не говорила, зная, что слова бесполезны и единственное, что она может дать Реджине сейчас, это тепло собственных объятий.

Отстранившись, Реджина повернулась к подруге спиной, чтоб умыться и смыть следы своей минутной слабости.

- Реджина, – Кэтрин коснулась ладонью её спины, – тебе не обязательно постоянно быть сильной.

Несколько секунд, Реджина молча смотрела, как вода бежит в слив, вцепившись побелевшими пальцами в край раковины.

- Я должна.

- Кто сказал?

- Кэтрин, если я не буду сильной, Эмме будет ещё страшней, а она уже потеряла так много. Она так много отдала мне. И, меньшее, что я могу сделать, это быть сильной, ради неё. Но это, просто…

- Тяжело, – закончила за неё Кэтрин.

Обхватив себя руками, Реджина сделала пару шагов.

- Иногда, я хотела бы вовсе не любить.

Миллс повернулась, услышав полный сочувствия вздох Кэтрин, которая, видимо, собиралась что-то сказать, чтоб разубедить подругу. И, тем не менее, Реджина сказала правду. Если бы Реджина не любила, ей не пришлось бы видеть, как её любимые мучительно умирают. Боль утраты знакома ей слишком хорошо, но это же не справедливо к тем, чьё единственное преступление заключается в том, что они посмели полюбить Реджину в ответ. Если бы только можно было уберечь Эмму от этой агонии, Реджина сделала бы это для неё. И для Дэниэла тоже.

Кэтрин осторожно прикоснулась к руке Реджины, обняв её за талию.

Реджина не обратила внимания на то, что всё её тело словно онемело и на то, что руки немилосердно дрожат. Ей стало легче, после того, как она позволила себе плакать. И, когда слёзы потекли снова, Реджина сама обняла подругу.

Но на этот раз, объятия Кэтрин не принесли успокоения, потому что глянув из-за её плеча, на дверь кухни, Реджина увидела Эмму, стоящую на пороге, со смесью удивления и смятения на лице. Реджину охватила паника.

***

Эмма провела пару часов с родителями, пытаясь не замечать, что Снежка почти безостановочно фотографирует её. Снежке нужно было сфотографировать её, потому что она пришла и потому что надела новую футболку, (слишком большую, для стремительно теряющей вес Эммы).

И Эмма понимала, почему мать делает это, почему хочет запечатлеть каждую секунду, которую они проводят вместе. Они были порознь целых двадцать восемь лет, и нашли друг друга лишь год назад. И снова их ждёт разлука. Вечная разлука. Конечно же сказочной паре истинно любящих было больно.