Чужие

Увертываясь от ударов локтей и ног и от маленьких, но острых зубов, Рипли успокаивала ребенка:

– Все хорошо, все хорошо. Теперь все будет хорошо, самое страшное кончилось. Успокойся, теперь тебе нечего бояться.

Наконец девочка выбилась из сил, ее движения стали замедляться, словно внезапно выключили двигатель. На руках у женщины она обмякла, почти потеряла сознание и уже совсем не сопротивлялась, когда Рипли стала ее убаюкивать. Было больно смотреть не лицо ребенка, на бледные, трясущиеся губы, было страшно встретиться с ее диким, отсутствующим взглядом. Теперь девочка старалась поглубже спрятаться на груди взрослого человека, укрыться там от преследовавших ее кошмаров.

Рипли укачивала ребенка, негромко приговаривая нехитрые убаюкивающие слова, а тем временем осматривала камеру. На кучке хлама она увидела вставленную в рамку фотографию. С первого взгляда Рипли стало ясно, что это портрет этой же девочки, хотя теперь он разительно отличался от оригинала. С фотографии на нее смотрел чистенький, улыбающийся ребенок с яркой лентой в аккуратно расчесанных светлых волосах и в безукоризненно отглаженном платьице. Под фотографией золотыми буквами значилось:

ГРАЖДАНСТВО ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ ПРИСУЖДЕНО РЕБЕККЕ ДЖОРДЕН

– Рипли! Рипли! – донесся издалека голос Хикса, многократно повторенный эхом. – С вами все в порядке?

– Да, – тихо ответила Рипли, потом, поняв, что ее не слышат, повысила голос: – Все в порядке. И со мной и с девочкой. Мы выходим.

Девочка не сопротивлялась, когда Рипли потащила ее по воздуховоду за лодыжки. Самой Рипли пришлось ползти ногами вперед.

7

Девочка, прислонясь к спинке стула, обхватила руками колени, прижатые к груди. Она не осматривалась по сторонам, ни разу не взглянула ни на кого из взрослых, которые с интересом разглядывали ее. Отсутствующий взгляд девочки был устремлен куда-то вдаль. Ее левую руку укутывала манжета биомонитора. Дитрих пришлось немало потрудиться, чтобы закрепить ее на тощей ручке.

Горман сел рядом с Дитрих, которая погрузилась в расшифровку показаний биомонитора.

– Как, вы сказали, ее зовут? – спросил он.

Дитрих отметила что-то в медицинском электронном блокноте.

– Что? – переспросила она.

– Я спрашиваю, как ее зовут? Ведь нам известно ее имя?

Не отрываясь от блокнота, Дитрих рассеянно кивнула.

– Кажется, Ребекка, – сказала она.

– Хорошо. – Лейтенант положил руки на колени и, наклонившись, постарался изобразить приятную улыбку. – Теперь подумай, Ребекка. Сосредоточься. Ты должна попытаться помочь нам, тогда мы сможем помочь тебе. Для этого мы сюда и прилетели – чтобы помочь тебе. Не спеши, как следует подумай и расскажи нам все, что ты помнишь. Все до самых мелочей. Постарайся вспомнить все события с самого начала.

Девочка не шевельнулась, выражение ее лица не изменилось. Она была в сознании, но ни на что не реагировала. Она молчала, однако это не значило, что она вообще не умела говорить. Разочарованный Горман выпрямился и бросил взгляд на Рипли, которая в этот момент вошла в комнату с чашкой горячего шоколада.

– Где твои родители? Ты должна постараться… – не унимался лейтенант.

– Горман! Прекратите этот нелепый допрос!

Лейтенант хотел было ответить резкостью, но вместо этого лишь покорно кивнул. Он встал и покачал головой.

– Сознание полностью отключено. Я перепробовал все подходы, разве только не кричал на нее.

Впрочем, кричать я и не собирался. Это слишком опасно в ее состоянии. Если ее психика вообще уже не нарушена.

Дитрих выключила диагностические приборы и осторожно сняла манжету с руки Ребекки. Девочка не сопротивлялась.

– Не нарушена, – сказала Дитрих. – Девочка психически здорова. Она ужасно истощена, но я не думаю, что истощение привело к необратимым изменениям в организме. Поразительно, как она вообще выжила, питаясь одними необработанными концентратами и полуфабрикатами. – Дитрих бросила взгляд на Рипли. – Вы не заметили там упаковок от витаминов?

– У меня не было времени на осмотр всех достопримечательностей, а быть гидом она отказалась, – ответила Рипли, кивком показав на девочку.

– Да, конечно. Что ж, должно быть, она что-то знала о витаминных добавках, потому что у нее нет симптомов хронического авитаминоза. Умная малышка.

– А что вы можете сказать о ее психическом состоянии?

Рипли медленно пила кофе, рассматривая сидевшую все в той же позе сиротку. Кожа на ее руках напоминала пергамент.

– Наверняка сказать не могу, но моторные реакции у нее в норме. Мне кажется, психических отклонений у нее тоже нет. Я бы сказала, что она просто смертельно напугана.

– Болтайте дальше. – Горман встал и направился к выходу. – Как бы там ни было, мы впустую тратим время, стараясь заставить ее говорить.

Он быстрым шагом направился в центр управления колонией, где Берк и Бишоп молча созерцали операторские терминалы главного компьютера. Дитрих ушла в другую сторону.