Чужие

У твари ремней не было. Лежа на лобовом стекле, она неловко попыталась уцепиться за край крыши, но чтобы удержаться, даже ее нечеловеческой силы оказалось мало. Тварь бросило вперед. Как только она оказалась на полу, Рипли резко рванула машину. Бронетранспортер даже не качнуло, когда он всей своей массой прошелся по чудовищу. Машина пронеслась так быстро, что несколько капель едкой крови, брызнувшие на колеса, оставили только незначительные язвочки.

Впереди был полумрак. Спокойный, безопасный полумрак. И ничто кроме него сейчас не волновало Рипли. Еще мгновение, и машина вырвалась на поверхность Ахеронта, загрохотав по мощеной дороге, что вела к посадочной площадке.

Вдруг в хвостовой части бронетранспортера заскрежетало так, будто стиральную машину загрузили болтами. Изредка скрежет сопровождался еще более сильным грохотом. Так обычно заявляет о себе неисправность, которую не устранишь ни смазкой, ни мелким ремонтом. В надежде избавиться от тревожных звуков Рипли отчаянно давила на кнопки, но тщетно: как и ее ночные кошмары, скрежет и грохот отказывались ей повиноваться.

К побледневшей Рипли подошел Хикс и мягко, но настойчиво снял ее руки с панели управления. Она вздрогнула и обернулась.

– Ничего страшного, – попытался утешить ее капрал. – Мы прорвались. Твари остались позади. Не думаю, что сражение на открытом месте придется им по вкусу. Успокойтесь. Все равно на этой куче хлама мы уже далеко не уедем.

Бронетранспортер замедлял ход, а скрежет все нарастал. Останавливая машину, Рипли внимательно вслушивалась.

– Не знаю, что случилось, – сказала она. – Я всего лишь оператор, а не механик.

Хикс тоже прислушался.

– Похоже, лопнул ведущий мост или разлетелась коробка передач, а может, и то и другое. Удивляюсь, как мы не оставили все брюхо этой крошки еще на уровне В. Что ни говори, а машина надежная.

– Не слишком надежная, – донесся из пассажирского отсека голос Берка.

– Никто не рассчитывал на встречу с такими монстрами. Никто и никогда, – возразил Хикс.

Он наклонился к приборной панели, покрутил ручки видеомониторов внешнего обзора. Снаружи бронетранспортер выглядел ужасно: куча дымящегося, прожженного кислотой металлолома. Считалось, что машина неуязвима. Теперь она годна разве что на переплавку.

Рипли повернулась в кресле, бросила взгляд на пустовавшее место второго водителя, потом посмотрела в глубь машины.

– Ньют, – вспомнила она. – Где Ньют?

Кто-то осторожно, чтобы не испугать, потянул Рипли за брюки. Ньют втиснулась в узкую щель между креслом водителя и толстой лобовой броней машины. Она дрожала от страха, но держалась и вполне сознавала, что происходит. Просто ей не за чем было бурно реагировать. Когда чужие твари громили колонию, девочка была свидетельницей более страшных сцен.

Уж не следила ли она по экранам видеомониторов, как десантники входили в камеру с коконами? Не видела ли они лицо той женщины, которая шепотом умоляла Дитрих убить ее? Что, если та женщина была…

Нет, это исключено. Если бы та женщина была матерью Ньют, девочка не только потеряла бы сознание, а и лишилась бы рассудка и, наверное, навсегда.

– Ты цела?

Иногда приходится задавать глупые вопросы, к тому же сейчас Рипли было просто необходимо услышать ответ Ньют.

Девочка молча показала Рипли поднятый вверх большой палец. Очевидно, ее молчание было своего рода защитной реакцией. Рипли решила не заставлять девочку говорить. В конце концов именно умение молчать сохранило ей жизнь, когда все колонисты погибли.

– Мне нужно посмотреть, что с нашими товарищами, – сказала Рипли, глядя на поднятое вверх личико девочки. – Ты не боишься оставаться здесь одна?

На этот раз Ньют ответила кивком и слабой, застенчивой улыбкой. У Рипли сжалось сердце.

Она изо всех сил старалась скрыть свои чувства – время и место не слишком подходили для их бурных проявлений. Позже, когда они окажутся на борту «Сулако», можно будет не сдерживаться.

– Отлично. Я скоро вернусь. Если тебе надоест прятаться здесь, вылезай и присоединяйся к нам, ладно?

Улыбка на лице девочки стала чуть шире и на этот раз сопровождалась более энергичным кивком, но все же пока Ньют не решалась покинуть свое убежище. Она доверяла своим инстинктам больше, чем любому взрослому. Рипли не обиделась. Она отстегнула ремни и направилась вдоль прохода.

Немного в стороне стоял Хадсон. Он внимательно осматривал свою руку. Раз ему есть что рассматривать, подумала Рипли, значит, на руку попало лишь несколько крохотных капель. Он снова и снова мысленно возвращался к последним двадцати минутам своей жизни, снова и снова прокручивал в сознании каждую секунду этого в сущности ничтожного отрезка времени и никак не мог поверить, что все это было наяву, а не приснилось ему в кошмарном сне. До ушей Рипли донеслось его бормотание:

– … невероятно. Ребята, этого не может быть, такого просто не бывает.

Берк хотел было – больше из любопытства, чем из желания помочь, – взглянуть на ожоги Хадсона, но тот отшатнулся от представителя Компании.

– У меня все нормально. Оставьте меня в покое!