Чужие горы

— Иди, родная, иди, — прошептал майор, боясь лишним движением, лишней преждевременной мыслью, сбить ракету с правильного пути…

Дымный след все дальше и дальше удалялся в сторону самолета. Там, на борту «Ганшипа», очевидно, заметили пуск, и в попытке предотвратить попадание, предприняли маневр уклонения с одновременным выпуском тепловых ловушек. Но все было тщетно. Спустя несколько томительных секунд, «Игла» достигла левой плоскости самолета и неожиданно небольшое дымное облачко, появившееся в районе крайнего двигателя, известило о том, что воздушный враг поражен.

Дима не мог оторвать взгляда от того, как отнюдь не маленький самолет заваливается на левое крыло. Какие-то секунды длился этот смертельный поединок. И вот уже четырехмоторный «Ганшип» неуправляемым куском железа летит к земле. Левая плоскость начала разрушаться, и от самолета полетели обломки обшивки крыла, сметаемые набегающим воздушным потоком. Левый крен достиг критического значения — левая плоскость смотрела в землю, правая — в небо. Пилот, пытаясь выправить катастрофическое положение, до самого своего конца тянул машину из крена. Но уже ничего не могло помочь. Самолет перевернулся на спину, и склонил нос к земле, а спустя еще секунду, столь грозная боевая машина вертикально вошла в землю.

На месте столкновения самолета с землей поднялся столб огня, переходящий в клубы черного дыма. Спустя секунды до слуха донесся глухой взрыв, который сотряс окрестности.

— Готов! — откуда-то со стороны к Лунину подошел Шайба. — Здорово вы его, товарищ майор. Я бы своим пулеметом с ним и до обеда бы не управился…

— Бойко погиб, — сказал Лунин. — Нужно забрать тело.

— Так вон, и младшего агентурщика как порвало, — старшина указал на человеческие останки, лежащие неподалеку.

— Может, ему надо как-то сказать, чтобы он остановился? — к Лунину подошел Стас. — Не дай Бог еще перевернет машину…

По полю аэродрома продолжал на бешеной скорости носиться грузовик со спутником в кузове, управляемый умелой рукой Виталика.

— Осмотреться, — приказал Лунин. — Кто еще пострадал? Группы на связь!

Только Дима сказал это, как Шайба указал рукой в небо и сообщил:

— Вон еще один летит. Стрелять?

У Лунина все похолодело внутри — у них больше не было зенитных ракет, но как только он повернул голову, все встало на место — в самолете, приближающемся к взлетно-посадочной полосе, он узнал знакомый силуэт Ан-26.

— Это свой. Стрелять не надо.

Самолет дал зеленую ракету.

— Красную! — крикнул Лунин. — Дайте красную!

Из-за стены буквально разваленного здания появился помятый и немного испуганный Александр, который вынул из кармана сигнальную ракету и запустил ее в небо. Пока ракета набирала высоту, он подошел к Лунину:

— Ни хрена себе, встретили самолет! Мы на такие встречи не договаривались!

— Сами не ждали, — отозвался Лунин.

— Но круто. Круто. Есть у вас ещё такие штуки? Готов обменять на остаток!

— На базе остались, — отмахнулся Лунин. — Это последняя была. Хорошо, что сработала.

— Командир, погибли Бойко и Панин. Остальные наши все живы. Тайсон ранен. Погибли трое местных, — доложил Стас.

— Остановите его, — Дима указал на Виталика, который все еще продолжал гонять по полю. — Сейчас самолету садиться надо!

В это время раздался сигнал спутникового телефона. Плохо слыша, Лунин, тем не менее, ответил. В трубке он распознал голос генерала:

— Дима! Срочно прячься! Осназовцы только что взяли пеленг на «Ганшип», он в вашем районе! Летел, гад, в режиме радиомолчания, и мы не смогли его видеть! Уходите оттуда! Я сейчас отзову самолет!

— Поздно, товарищ генерал. «Ганшип» в земле. «Двадцать шестой» заходит на посадку. Передайте ему, пусть не обращает внимание на горящие машины. У нас все нормально, пусть садится!

— Потери есть?

— Есть. Бойко и Панин. Есть раненые.

— Забрать с собой. Грузите спутник! Вылетаете вместе с этим бортом. Как понял?

— Понял.

— До связи.

— Есть, до связи.

Лунин отключился. Посмотрел на подошедшего Шайбу:

— Старшина, почему вы не выполняете приказ?

— Какой, товарищ майор?

— Бочки, Шайба! Бочки!

— Есть!

Широков побежал в сторону топливного склада, который, как ни странно, не пострадал.

Власов подошел к Лунину:

— Помоги…

У него была перебита рука, из раны торчала кость, обильно текла кровь.

— Кажись, осколок зацепил.

— Ты видел? Твой опер погиб, — кивнул головой в сторону Дима, доставая из кармана разгрузки перевязочный пакет.

— Погиб?

Лунину показалось, что Власов не был готов к такому развитию событий. Господи, да кто когда бывает готов к этому?

— Потерпи, — Дима начал наматывать бинт на рану, и резидента скрючило от боли.

На огромной скорости подъехал, наконец, Виталик.

— Нет, вы видали, что он, гад, делал со мной? — в сердцах спросил он.

— Видали, — кивнул Лунин. — Оборжаться, как смешно ты ездил.

— Уроды, джип мне раскурочили! — матерился Власов.

Ан-26 коснулся колесами шасси полосы, и быстро снижая скорость, поднимая тучи пыли, покатился по полю. Стас тем временем вызвал группу Уварова, и они бегом начали пересекать аэродром.