converted file c4f5bee8

не раз и не два одолевало сомнение — а правильно ли она поступает, влезая не в свое дело? Но

ноги сами несли ее по ступенькам...

Ворвавшись в комнату, она застала следующую картину: любящий папаша, склонившись

над очагом, держал за ноги свою любимую дочурку, стараясь попасть ее головой туда, где пламя

было   сильнее   всего,   а   заботливая   мамаша,   полуголая,   сидела   на   смятой   кровати   и,   улыбаясь,

отстраненно   за   всем   этим   наблюдала.   Когда   девочка   выныривала   из   огня   —   а   папаша,

пошатывающийся от избытка алкоголя, попадал ее головой в огонь с очень большим трудом — она

начинала   кричать.   Отчаянно,   никого   не   прося   о   помощи   и   ни   на   что   не   надеясь   —   кричала,

выплескивая   на   этом,   единственном   доступном   маленьким   детям   языке   только   одно   слово:

«Больно! МНЕ БОЛЬНО!!!»

Не   сразу   разобрав,   что   же   здесь   в   действительности   происходит,   Элиза   мгновение

помедлила на пороге. А дальше... Она плохо помнила, что было дальше. Кажется, она схватила

первое,   что   попалось   под   руку   (это   оказалась   кочерга)   и   стала   колошматить   этим   предметом

мужчину, а когда тот попытался защититься, подставив под удар ребенка — с неожиданной силой

вырвала   девочку   из   его   рук   и   снова   стала   его   бить.   Мужчина   поспешно   ретировался.   Элиза

наставила   ему   несколько   синяков   —   она   никогда   не   отличалась   особенной   силой,   а   это   был

здоровенный «бык», выше ее на полторы головы, с солидными мускулами и еще более солидной

жировой прокладкой — но ее наскок был настолько неожидан и яростен, что испугал бы, наверное,

и самого дьявола. По крайней мере, когда она немного пришла в себя и багровая пелена перед ее

глазами чуть развеялась, она обнаружила, что и мужчина, и женщина, заметно уже протрезвевшие,

взирают на нее с затаенным ужасом.

— Нелюди! Убийцы! — Закричала она, снова поднимая кочергу. — Вон из моего дома!

Чтоб и духу вашего здесь не было!

Они убежали. Схватили какие-то свои вещи и бросились вниз. Элиза не последовала за

ними — только краем уха слышала, как  они открывали конюшню, как выводили оттуда  свою

64

лошадь. Бросив кочергу на пол, она пыталась привести девочку в чувство, не зная еще — жива та

или нет... Голова девочки была страшно изуродована — особенно пострадало лицо, где подкожный

жир вскипел, а кожа местами почернела и источала вокруг себя густой аромат пережаренного

мяса...

Наверное, не стоит расписывать, каких трудов ей стоило выходить этого ребенка — стоит

сказать   лишь,   что   каким-то   образом   ей   это   все-таки   удалось.   Благодаря   чуду?   Да,   возможно.

Девочка осталась слепа и уродлива — шрамы, затянувшись, превратили ее лицо в пародию на

человеческое. Как будто кто-то стал делать из глины женскую голову — и, придав своему изделию

самые общие человеческие черты, бросил работу на полдороге. «Что ж это за нелюди такие...» —

Шептала Элиза, ухаживая за малышкой.

За своей приемной дочерью. За Лией.

Меж тем, вышеупомянутая парочка, как вы, вероятно, уже давно догадались, не являлась

настоящими родителями Лии. Это были торговцы детьми. Они крали детей, а потом продавали их

на южных островах — там, где гнездились пираты и где до сих пор процветала работорговля.

Однако   с   Лией   им   крупно   не   повезло,   но   виноваты   в   том   они   сами,   вернее   —   их   жадность.

Родители Лии были весьма богаты, и поэтому выкраденную девочку работорговцы не стали сразу

относить на корабль, где их возвращения дожидался хозяин судна, улыбчивый фолриец Жанно —

имевший слишком нетипичный для Вельдмарских Островов цвет кожи, чтобы так же свободно,

как его агенты, разгуливать по городу. У агентов меж тем возникла  блестящая, как им самим

представлялось, идея — продать девочку обратно, ведь мать, вестимо, заплатит куда больше, чем

любой покупатель-южанин. Они затребовали огромный выкуп. Может быть, ее мать и продала бы

все, что только имела, и раздобыла бы эти деньги, однако отец Лии, бывший, кстати, одним из

рыцарей   графа   Эксферда,   предпочел   обратиться   в   городскую   стражу.   Когда   третий   сообщник

«папаши» и «мамаши» отправился на переговоры, его там же и повязали. Однако «папаша» и

«мамаша», предвидя и такой поворот событий, предпочли заблаговременно убраться с места, где

договаривались  встретиться   со  своим   дружком,   и  стали  наблюдать  за   тем   местом   со  стороны.

Когда туда заявилась стража, их худшие опасения подтвердились, и они тут же рванули к кораблю.

Но,   добравшись   до   порта,   они   увидели,   как   вооруженные   люди   в   форме   сводили   со   сходней

веселого   смуглокожего   Жанно.   Маленький   бизнес   улыбчивого   Жанно   пришел   к   своему

логическому финалу.

Что им было делать — на чужом острове, да вдобавок еще с ребенком на руках? Они

приобрели телегу и лошадь, и, продолжая изображать семейную пару, покатили вглубь Леншаля.

Они надеялись где-нибудь отсидеться, а потом вырваться из Леншаля на первом же подходящем