CoverUP

— Вам интересно, как это проявляется? Люди, когда узнают про мою фобию, всегда начинают любопытствовать. Ну, да, мой мир — это мир, в котором не существует ножей, вилок, ножниц, булавок, швейных иголок, разбитых стекол. Я уже не говорю про кинжалы….

Рината нешуточно передернуло от внутренней паники только об упоминании о холодном оружии.

— Существует такая болезнь? — вдруг подала голос, в основном, молчащая Ева.

— Да, — потупился Ринат. — Это довольно мучительное состояние: постоянное ожидание боли. Накатывает депрессия. В больницу идти страшно, и, вроде как незачем. Ну какая это болезнь? А там всякие острые штуки.

Он передёрнулся.

— Я готов терпеть любую боль, только бы не видеть эти медицинские штучки. Только бы эти инструменты не касались меня. Даже зубы лечить не могу. Потом появляются панические реакции — в виде страха сойти с ума, страха умереть. До…

Он смутился.

— До обмороков. Даже не от прикосновений острых предметов. Только от их вида.

Ринат говорил это монотонно, словно декламировал давно изученную лекцию. Видимо, он много читал о своем заболевании и, наверное, даже неоднократно лечился у психотерапевта.

— Ну, ничего себе, — проникновенно вклинился в монолог Валентин. — И как так можно жить?

— А что здесь такого? — удивилась Мара. — Каждый чего-то боится. Вот я, например, каждый год в конце весны начинаю сильно волноваться, поскольку приближается лето и будут грозы. Мне кажется, сколько себя помню, их боялась, и страх этот становится все больше и больше. У меня начинается такое сердцебиение, что несколько часов после грозы болит вся левая сторона тела. Я говорю себе, что останусь в комнате, но, когда разражается гроза, становлюсь как желе, превращаюсь в ничто. У меня есть небольшой шкаф, и я забираюсь в него, зажмуриваюсь так сильно, что потом ничего не вижу около часа, и, если сижу в шкафу более часа, моему мужу приходится распрямлять меня.

Почему-то никто из попутчиков не удивился рассказу Мары. Никто не подхватил эту тему горячими признаниями, но и изумления не выразил. Каждый словно стыдливо скрывал что-то глубоко свое, личное. Срочно прятал наболевшее-интимное, боясь, что тайна обнаружится. «А вы все, голубчики, какие-то странные», — подумала Мара, и ей вдруг стало неловко и страшно на секунду от этой мысли.

— Если твои противники узнают о фобии, они могут этим воспользоваться, — так же, как остальные, словно прислушиваясь к чему-то тайному в себе, произнес Валентин.

Мара пожала плечами:

— У меня нет противников. Наверное, были когда-то конкуренты. Ещё во времена существования моей фирмы. Но они вовсе не боги, и не умеют вызывать грозу по заказу. Когда им нужно воспользоваться мной, например.

— Ты даже и представить себе не можешь, насколько уязвима… — вдруг в тишине спящего вагона раздался ещё один, незнакомый голос.

Глава седьмая. Ночь падения яблок

Яблок в саду вызревало из года в год невероятно много, но развращенные южным фруктовым изобилием приморцы их игнорировали. Налившиеся соком фрукты тяжело падали, тревожа листву, от чего казалось, что кто-то ходит ночью по саду. Печально глядя на гниющие плоды с древа познания, Аида несколько лет назад разорилась на яблокодавилку, и они с Яськой, открыв нужные страницы в интернете и постоянно сверяясь с ними, поставили свою первую бутыль с сидром. Яська в тот, первый, год пить ЭТО не рискнула, но, приехав на следующее лето, обнаружила, что вино исчезло без следа, и довольная Аида сообщила ей, что все получилось.

Теперь это стало у них традицией, обозначенной, как праздник созревания яблок и готовка сидра из них. Они назвали дату, когда обе были свободны и в настроение, под вечер, когда спадала основная жара, выходили в сад с ведрами и корзинками. Несколько минут просто стояли под деревьями, задрав головы вверх, где в зеленой, густой листве отсвечивали глянцем круглых налитых боков зеленые же яблоки. Сначала более хрупкая и легкая Аида, обвязав вокруг талии веревку, на которую цеплялась корзинка, забиралась на яблоню. Яська всегда волновалась, что мамина (а теперь уже и её) подруга сорвется, кричала:

— Аида, осторожнее, ветки хрупкие…