Да – тогда и сейчас

Все оказалось в точности, как в других колледжах: местные бегуны тотчас же принялись перед ним выделываться. Добрая половина вечера прошла в рассказах о том, как они в прошлом году напились и побрились наголо. Питера расспрашивали о результатах на отборочных и первенстве штата, а услышав ответ, озадаченно примолкли. Потом один из студентов спросил, на кой черт ему сдался Эллиот.

– И все-таки, – произнес Питер, когда Джордж вырулил на дорогу, – я думаю остаться в Нью-Йорке. В колледже мне понравилось, но, может, стоит подождать с поступлением год-два. Учитывая финансовую составляющую.

Он думал – хотя не признавался в этом ни тренеру Беллу, ни мисс Каркаре – поработать сварщиком, поднакопить денег и пойти в престижный колледж без непосильных кредитов.

Джордж долго молчал. Наверное, все дело в матери. Питер еще не успел навестить ее на новом месте. Энн не хотела его видеть, и Питер пока не знал, что она заявила об этом официально, отказавшись включить сына в список посетителей. Собственно, она не стала включать в этот список никого. Джордж не мог решить, поговорить с племянником начистоту или дождаться, пока он соберется к матери, и тогда либо отговорить его от поездки, либо отвезти самому и быть рядом, когда он все узнает. В окружном психиатрическом центре правила были строгие, и распорядком он напоминал тюрьму куда больше, чем больница в Уэстчестере. Возможно, Питер хочет быть поближе к маме, даже если они не станут видеться. А может, боится бросить Джорджа? Джордж попытался взглянуть на все это глазами Питера – кто знает, может, парнишке в такой ситуации нужнее всего почва под ногами? В восемнадцать все смотрят только вперед и назад не оглядываются. Потом Джордж подумал о брате и ощутил, как по жилам разливается злость. Уму непостижимо, как Брайан мог оказаться таким эгоистом. Променять сына на гольф, да еще в такое время, когда ты нужен мальчишке больше всего.

В зеркале заднего вида мелькали кукурузные поля и персиковые сады срединного Нью-Джерси. Питер смотрел в окно, подперев щеку кулаком, и не ждал ответа.

Джордж заговорил не прежде, чем они выехали на шоссе, оставив позади проселочные дороги.

– Питер, я тебе не отец. Это понятно. Но, по моему скромному мнению, упустить такой шанс может только безнадежный кретин.

О колледже Джордж всерьез задумался совсем недавно: время до конца учебного года еще было – сейчас только осень. Он был бы рад подсобить племяннику всем, чем только сможет, но, посоветовавшись с профсоюзным бухгалтером, понял: единственное, чем он сумеет реально помочь, – совместно с племянником подписать договор об образовательном кредите. Однако в глубине души Джордж догадывался, что с его долгами и этот номер не пройдет. Как он ни бился, чтобы с ними расквитаться, – что следовало сделать еще много лет назад, тогда и Бренда бы не ушла, – успеть помочь парню с колледжем явно не получалось.

Питер вспыхнул:

– Что?

– Ты умный парень, Пит? Все говорят, что умный. Или ты кретин?

– Ты серьезно?

– Так умный ты или кретин?

– Умный, наверное.

– Именно. Так включи мозги, данные тебе Господом.

Глава десятая

Устроить праздник решил Фрэнсис. В одну неделю холода вдруг сменились жарой, и, как и каждый год, все принялись жаловаться, что погода совсем с ума сошла и раньше такого не было. В тот день, когда зашла речь о вечеринке, в доме открыли все окна – проветрить, да так и оставили на ночь. В понедельник Кейт пошла в школу в толстовке, а в пятницу надела легкую майку с тоненькими, как шнурки, бретельками. Фрэнсис полюбопытствовал, точно ли это носят сверху, а не надевают под одежду, как… Он споткнулся на слове «бюстгальтер». Кейт все поняла и лукаво улыбнулась.

– Теперь так носят, пап, – объяснила она. – Это топик.

– Какой-то ты все равно неодетой выглядишь, – засомневался Фрэнсис, но дочка только рассмеялась.

Пока подрастали Натали и Сара, он был слишком занят и на такие вещи внимания не обращал. А теперь торопиться стало некуда. Фрэнсис словно перешагнул через какой-то порог. По ту сторону осталась вечная спешка: скорее залезть под душ, пройтись бритвой по щекам, глотнуть кофе, пробиться через пробки, продраться сквозь бумажную волокиту, на одно совещание, на другое, найти место на парковке, наорать на кого-нибудь по телефону, выскочить из машины, догнать преступника, произвести задержание, снова вскочить в машину, опять глотнуть кофе – и так день за днем. По эту сторону была тишина, хлопанье крыльев пролетевшей на рассвете птицы, грохот мусоровоза, зеленые стрелы пробивающихся из-под земли тюльпанов, посаженных на Хеллоуин.

Праздник Фрэнсис хотел устроить для жены, хоть и собирался приурочить его к выпускному Кейт.

– Серьезно? – воскликнула Лина. – Ты, Фрэнсис Глисон, предлагаешь закатить вечеринку?