Да, волчье мясо — харч не сладкий,

— Зачем? — Ингия подползла к нему, обняла ру-ками его колени, запрокинула голову, словно ожидая поцелуя. — Я так долго ждала тебя1 Вы послали к нам Стига, и я предала своего Бога. Я помогла Стигу, да-ла ему самую быструю лошадь, чтоб он быстрее при-вел тебя ко мне. Не моя вина, что по пути он не спра-вился с простыми крестьянами и погиб. Но ты здесь, ты вернулся ко мне через столько лет. Помни, я по-могла вам!

— Ты?! Да при чем тут ты, дура! — Мужчина скло-нился, накрутил волосы Ингии на кулак, оторвал ее от своих колен. — Приведи мне ту, другую женщину'. Слышишь?

— Но зачем? Она плохая, некрасивая, — заныла Ингия. — Зачем она тебе?

— Я сказал, при...

Он осекся. В темном проеме монастырской двери появился худой высокий воин с факелом в руке. От-блески пламени прыгали по его обнаженной груди, высвечивали узор на плече — змея обвивала когти ка-кой-то птицы с распластанными крыльями и острым изогнутым клювом. Воин вытянул руку с факелом пе-ред собой, шагнул на двор. Ингия тонко пискнула и метнулась к своей пристройке. Скрывая ее, дверь глу-хо хлопнула, закачалась на старых петлях.

Кьятви отвел руку от лица бонда, прошелестел:

— Так вот кто к нам заявился...

— Кто? — не выдержал Сигурд.

Он уже понял, что варги заняли монастырь, да-же догадывался как. «Она родом из варгов», — рас-сказывал про Ингию рыжий служка. Кровь оказалась сильнее Бога — сначала Ингия соблазнила приврат-ника и отдала наворопнику (Наиоропник — разведчик.) варгов Ветра, а потом, поняв, что сородичи уже близко, убила соблазненно-го парня и открыла ворота. Монахи не стали сра-жаться с находниками — ведь их Бог учил смирению, а не войне. Если варги не убили их, то, должно быть, теперь они, как и ранее, сидели в кельях и молились своему Богу.

Воин с факелом подошел к растерянно переминаю-щемуся любовнику Ингии, осветил его лицо.

— Я приказал тебе охранять ворота.

Тот потупился, тихо произнес:

— Кто придет сюда ночью?

— Мы же пришли, — спокойно возразил его собе-

седник.

— Но Ингия раньше была моей женщиной. Очень давно. Она помогла нам, открыла ворота монастыря. Она хотела меня, как раньше. Пойми, Коракша...

— Ты шел сюда за ней?

— Нет, — голос незадачливого сторожа окреп.— Но я не давал обета избегать женщин, как монахи, живущие здесь.

— В капище на Шверинерзе ты плакал, обнимая труп своего брата. Ты хотел только одного — найти У бийц и забрать у них его чистую душу. А теперь те-бе нужны женщины? — Коракша укоризненно пока-чал головой, замолчал.

— Я не забыл брата! — выкрикнул его собеседник.

Коракша отвел в сторону факел, сгреб бедолагу за грудки. Они были почти одного роста, но, несмотря на худобу и возраст, Коракша выглядел сильнее.

— Это хорошо, Посвет, — прошипел он. — Утром мы двинемся на город. Мои слуги призовут твоего бра-та из мира тьмы, и он плечом к плечу встанет с тобой в битве. Ты должен быть сильным, чтоб помочь ему, а женщины отбирают у мужчин воинскую силу. Или ты хочешь подвести брата и вновь оставить его один на один с врагами?

Улыбка сползла с лица Посвета, губы скривились.

— Я буду готов.

Коракша оттолкнул его, вытер ладонь о покрываю-щую плечи шкуру.

-- Вымойся. На тебе остался ее запах.

— Я буду готов, — повторил Посвет.

Коракша фыркнул, пошел к черной пасти мона-стырских дверей. Незадачливый любовник Ингии не-много постоял, затем заторопился к бадье с водой, стянул с себя рубаху, спустил штаны, принялся при-горшнями плескать воду на голое тело. Даже издали Сигурд хорошо видел бугры мышц на его спине и изогнутый шрам под правой лопаткой.

Кьятви зашевелился. Медвежья шкура сползла с его плеч на землю, прикрыла застывшую лужу крови под ладонью Сигурда.

— Ты куда? — едва слышно прошептал бонд.

— Т-ш-ш. — Старик выудил из-за пояса широ-кий боевой нож, зажал его в зубах, встал на четве-реньки.

Решение пришло само, без всякого усилия. Сигурд просто протянул руку и вынул нож изо рта старика, потом бережно отстранил Кьятви, примерился.

От скамьи до бадьи с водой было шагов десять, не более.

Сигурд подобрался, приготовился.

Посвет нагнулся над бадьей, опустил в ее башку.

— Давай! — острый кулачок Кьятви толкнул бон-да меж лопаток. Сигурд метнулся к белой в ночном свете спине варга.

Десять шагов показались ему одним. Замахива-ясь, бонд увидел две родинки под шрамом на спине Посвета и волоски на его шее. Нож вошел точно меж родинок. Сигурд не ожидал, что он пойдет так тяже-ло, поэтому налег на оружие всем телом, прижал всхлипнувшего варга к бадье. Словно во сне он заме-тил сухую стариковскую руку, выныривающую из-за его плеча. В руке блестел еще один нож — поуже, с тонким лезвием.

— Вот дурак! Горло... Горло режь, — прошипел Кьятви. Ловко заведя нож сзади под подбородок По-света, он рванул оружие на себя и в сторону. Посвет захрипел, забулькал, задергался.

Кьятви вытер нож о край его рубахи, поглядел на агонизирующего врага, потом на Сигурда, привалив-шегося к варгу животом, посоветовал:

— Да отпусти ты его — не убежит.