Да здравствует ворон!

Масухо-но-сусуки не знала, чем помочь, она просто наблюдала, как возбужденное лицо мальчика постепенно менялось. Его глаза теряли живость, а среди маленьких аккуратных зубок вдруг выросли отвратительные звериные клыки. Белое гладкое личико покрылось морщинами, точно у обезьяны или у старика. Гладкие блестящие серебристые волосы, по мере того как он сердился все больше и больше, потускнели, стали пепельно-серыми и плясали вокруг лица, будто каждый волос стал змеей. Он злобно смотрел на Сихо снизу вверх. Масухо-но-сусуки просто не узнавала Цубаки.

Вот оно, чудовище! Она невольно попятилась, обхватив себя руками.

Надзукихико попытался успокоить его, но гнев божества не затихал. В конце концов он отдал обезьяне какой-то приказ, и та увела Сихо. Момо побежала за ними, сам Ямагами тоже ушел, и у источника осталась лишь Масухо-но-сусуки и Надзукихико.

– Что делать?! Обезьяна убьет госпожу Сихо!

– Не паникуй. Он просто приказал запереть ее, а не убить, – с мрачным видом успокоил молодой господин придворную даму.

Всем было так весело – и вдруг все переменилось. Масухо-но-сусуки чуть не плакала.

– Что произошло?

– Бабушка госпожи Сихо при смерти.

Масухо-но-сусуки ахнула.

Пожилая женщина добралась сюда из мира людей, чтобы забрать внучку домой. Девочка холодно отказалась, но та, оказывается, не бросила свою затею и остановилась в доме тэнгу.

– Неизвестно, оправится ли она.

Узнав об этом, Сихо сказала Цубаки, что хочет пойти и навестить бабушку. Тот же, заподозрив, что девочка может не вернуться, отказал ей и жутко разозлился. Масухо-но-сусуки никак не могла понять его.

– Госпожа Сихо любит Ямагами-сама. Она бы наверняка вернулась.

– Я тоже так думаю. Но сейчас с ним нет смысла разговаривать.

Вспомнив, в какое чудовище превратился Цубаки, Масухо-но-сусуки содрогнулась.

– И что теперь будет?

– Не будем терять надежду. Я подожду немного и снова поговорю с ним. Все изменилось, – тихо ответил Надзукихико. – Мы теперь не боимся его, да и он, когда немного остынет, должен к нам прислушаться. Я надеюсь.

Он вдруг отвел глаза.

– Да, кажется, я ошибался.

Когда Надзукихико загорелся идеей найти имя бога, Сихо сказала ему, что бессмысленно просто искать прежнее имя и нужно обратиться к душе нынешнего Ямагами.

И правда, даже услышав нужное, как они думали, имя, Цубаки не изменился, а вот малейшее разногласие тут же разбудило в нем зверя. Вернуть ему прежний облик могло только доверие, которое уже возникло между ними, и это должен был понимать и Надзукихико.

Масухо-но-сусуки не стала его утешать. Некогда было тужить, их ждала уйма дел.

– Что ж, тогда вы, Ваше Высочество, займитесь Цубаки. А я схожу посмотрю, как там госпожа Сихо.

– Ты отправишься на территорию обезьян?

– Если ее заперли там, в глубине, она может простудиться. Нужно ее как-то согреть.

Надзукихико чуть заколебался, но неохотно кивнул.

– Сейчас здесь неспокойно, будь осторожна.

* * *

Масухо-но-сусуки собрала немного еды, верхнюю одежду, взяла одеяло, которое Надзукихико принес из внешнего мира, и отправилась к обезьянам.

Добраться до темницы, где держали Сихо, оказалось непросто. Стоило немного углубиться в тоннель, как ее остановили помощники Оодзару. Она пыталась узнать у них, где держат Сихо, но те лишь равнодушно смотрели на нее, так что она даже засомневалась, понимают ли они ее речь.

Масухо-но-сусуки не знала, что там, дальше. Вероятно, логово обезьян, но насколько большое и сколько там обезьян? Если Сихо увели туда, куда не могли пробраться даже Ямаути-сю и молодой господин, вряд ли она найдет ее своими силами. Она продвинулась еще вперед, повернула то в одну сторону, то в другую, уклоняясь от встречи с обезьянами, побродила вокруг – и вдруг услышала чей-то плач. Однако и тут сторож молча преградил ей путь.

Масухо-но-сусуки была в отчаянии.

– Я вовсе не собираюсь делать что-то плохое. Но в темнице холодно. Хотя бы передайте госпоже Сихо это. Пожалуйста!

Сколько она ни умоляла, обезьяна лишь злобно смотрела на нее и угрожающе рычала. Видя, что даже силой прорваться не выйдет, Масухо-но-сусуки совсем растерялась.

– Что тебе нужно?

Из-за спины сторожа выдвинулась огромная согбенная фигура Оодзару. Девушка удивилась, но ей не хотелось, чтобы обезьяна поняла, что ей страшно.

– Я принесла одежду для госпожи Сихо. Женщинам нельзя переохлаждаться! – отважно заявила она, однако Оодзару стоял неподвижно и лишь глядел на нее.

Где-то с громким звуком упала капля воды. В пещере царила тьма, которую чуть разгонял один маленький светильник в углублении на стене, однако безжизненное желтое свечение огромных круглых глаз Оодзару было прекрасно видно.

Масухо-но-сусуки ждала, что он прогонит ее, тот же, к ее удивлению, хмыкнул и посторонился.

– Хорошо. Можешь войти.

Неожиданно.

– Можно?

– Да, но только тебе, – равнодушно сказал он, и в его словах она не услышала никакого скрытого смысла.