Далеко ли до счастья

– А он бы тебя не спросил. И откуда у него мой адрес, а? – как бы обрадовавшись своей догадке и наливаясь гневом, он почти прокричал: – Что ты на это скажешь?

Лизу охватил страх, когда она заметила, что его рука вдруг потянулась к автомату. Испугавшись не на шутку, девушка торопливо стала объяснять:

– Да ничего у нас не было. Адрес я хранила в учебнике литературы. Однажды учебник исчез. Я думала, с ума сойду, потеряв твой адрес, перевернула в классе всё и нашла книгу в столе у Ивашова. А там еще лежало мое письмо к тебе. На мой вопрос он ответил, что, видимо, перепутал книжки и взял мою вместо своей. Я тогда этому не придала значения, а оно, значит… вот зачем он это сделал, негодя-я-яй!

– Вы с ним что, за одной партой сидели потом? – подозрительно спросил он.

– Нет, но парты были рядом.

– А с кем ты сидела? – продолжал Самир как на допросе.

– С Аней.

– С какой?

– С Аней Маловой, ты что – не помнишь? Она с чёрными косами одна в классе была, за ней ещё все мальчишки бегали.

– Припоминаю. А что потом было? С кем ты дружила из парней? – в его вопросе почувствовалась ревнивая нотка.

– Я уехала после школы, поступила в МГУ на журфак, училась с одной мыслью: стать журналисткой и добиться направления в Чечню, чтобы… – Лиза замолчала, но, с трудом переборов смущение, договорила: – …чтобы разыскать тебя.

– Правда? – Самир, неожиданно смягчившись, оживлённо задвигал бровями, наклонился и погладил её по щеке кончиками пальцев, словно утешая и вытирая слёзы, как и раньше, когда они прятались ото всех на своей скамейке в школе. От этого прикосновения Лиза смежила глаза, и ей показалось, что не было никаких расставаний с любимым. И не она сейчас полулежит в грязном подвале: еле живая, в жалких лохмотьях.

«Милый мой, родной мой…» – так хотелось назвать его ласково вслух, но не посмела: перед ней был не пылкий нежный юноша пятнадцати лет, а взрослый мужчина, повидавший жизнь, с огрубевшими руками и, может быть, уже с мёртвым сердцем… Придя в себя, девушка опять заговорила:

– Я закончила с красным дипломом и устроилась на коммерческий канал. Меня направили в ноябре. Пока оформила документы, пока доехала, а тут война началась. Ну, и…

– Можешь не рассказывать. Я все это видел, – он выпрямился и прислонился к стене, понуро опустив голову.

– Однажды я упросила местных проводить меня по твоему адресу, но там всё было разбито.

– Раз-би-то… – судорожно сглотнув слюну, повторил он с невыразимой горечью. – И мать, и отец под домом погибли, сгорели живыми…

Они замолчали, каждый по-своему переживая случившееся. Первой заговорила Лиза:

– Потом меня эти люди там бросили. Я пошла наугад, а меня сзади схватили, в масках они были. Мне даже показалось, что это были совсем ещё мальчишки.

После недолгой паузы, словно очнувшись, Самир подтвердил:

– Да, подростки этим промышляют. Потом перепродают.

– Самир, неужели и ты людьми торгуешь? – ужаснулась девушка, и её впалые щёки густо покрылись лихорадочным румянцем.

– В принципе – нет, – последовал сдержанный ответ.

Но, охваченная сомнениями, она всё же спросила с недоумением:

– Тогда что ты делаешь здесь, с этими людьми?

Он выпрямился и сказал с невозмутимым спокойствием:

– Я сюда по заданию своего амира[18] приехал.

От этого признания немного полегчало у неё на душе, и Лиза продолжила разговор:

– А сколько я здесь?

– Когда тебя взяли? – ответил он вопросом на вопрос.

– Был март девяносто пятого.

– А сейчас август девяносто шестого.

– Как?

– Так.

– Значит, прошло полтора года?

– Значит.

– И что дальше будет?

– Думаю, как тебя отсюда безопасней вытащить, инша Аллах[19]!

– А поедем вместе? – облизнув пересохшие губы, насмелилась сказать Лиза и даже попыталась приподняться, но тут же безжизненно опустилась на место. – Или у тебя… жена здесь? Прости.

Ответил не сразу. Стиснул зубы. По щекам забегали желваки.

– Жену мою… убили. Нет, Снегурочка, – решительно заявил Самир, – я не поеду. Сейчас я родине нужнее. Мы должны свободу завоевать.

– А Россия что же… – почти простонала она, – меня не освобождает?…

– А ты ей нужна?

– Но я же работала на коммерческом канале!

– И что?

– Не знаю. Кто-то же должен за меня бороться? – от волнения у неё перехватило горло.

– Я не в курсе. Сам по делу сюда приехал.

– Как мне теперь жить? – девушка растерянно покачала головой: – Я всё потеряла: ни работы, ни семьи, ни жилья.

– Тебе совсем не к кому приехать?

– Валерия Викторовна, правда, всегда говорила, что я могу на неё положиться.

– И ты еще веришь людям?

– У меня нет другого выхода. Я столько испытала, столько ужаса и смерти повидала… У меня нет ничего. И тебя я потеряла. Но, может быть… – девушка замялась, не смея произнести вслух заветные слова. Он понял, что она имела в виду, и жёстко возразил:

– Нет. Жизни у нас с тобой уже не будет. Я тоже многое пережил.

– Я не хочу с тобой больше расставаться, Самир! – Лиза, жалобно посмотрев ему в глаза, с надеждой в замершем сердце протянула к нему тонкие измождённые руки и ждала его решения. Но он резко оборвал её:

– Придётся. И хватит об этом! – эти слова прозвучали окончательным приговором.