Дальние рейсы

В этот последний приезд я тоже пробыл у памятника часа полтора. Подождал, пока перестанут фотографироваться, схлынут туристы, и посидел у края обрыва. День был теплый: солнце все же пробилось сквозь белую пелену тумана и понемногу растопило его. Возле памятника встретилось несколько пар, значит, традиция назначать здесь свидания держится до сих пор.

Петр был в хорошем настроении, совсем не хмурился и как бы отдыхал: поза его казалась менее напряженной. Наверно, разомлел под солнцем. Да и радовался, глядя на Двину. Раньше, лет пятнадцать назад, тут виднелись только небольшие речные суденышки. Изредка подойдет, бывало, океанский теплоход или ледокол. А теперь речных судов как-то и незаметно: их затенили морские гиганты. Идут по реке сухогрузы, танкеры, лесовозы под разными флагами, но больше всего под нашим, под красным. В порту тесно: заполнены все причалы, лесовозы стоят цепочкой на рейде, ожидая погрузки.

…К Архангельску применимы веете общие определения, которые дают у нас большим городам. Крупный промышленный центр, центр науки, культуры и т. д. Но кроме того, по праву укрепилось за городом несколько названий, характерных для него одного.

Архангельск — первый морской порт государства Российского.

Архангельск — родина отечественного судостроения.

Архангельск — всесоюзная лесопилка. Пройдите на «макарке» вверх и вниз по течению реки, и всюду по берегам, на островах вы увидите груды бревен и штабеля досок. В Май максе, в Соломбале, на Кегострове, в южной части города — везде расположены лесозаводы и биржи пиломатериалов, протянувшиеся на многие километры.

Где-то далеко на притоках Двины всю зиму работают лесорубы. Весной бесконечной чередой тянутся плоты к затонам заводов. Лес на севере растет медленно, годовые кольца наслаиваются плотно, древесина получается крепкая. Поэтому и славится беломорская доска на мировом рынке, поэтому и идут в Архангельск суда за пиломатериалами со всего света.

По вывозу леса порт на Двине занимает первое место среди портов Советского Союза. А лес — это золото. Вот и называют Архангельск валютным цехом страны.

Три моря — Белое, Баренцево и Карское — омывают территорию Архангельской области, протянувшейся от Кольского полуострова почти до полуострова Ямал. Две могучие реки — Печора и Северная Двина — протекают по территории области. Три больших острова — Новая Земля, Вайгач и Колгуев — входят в ее состав. А более мелких рек и островов просто не перечислишь. Причем «мелких» — понятие относительное. Реку Мезень маленькой не назовешь, да и Соловецкие острова не так уж малы. Посмотришь на карту и начинаешь понимать, почему величают Архангельск столицей Севера. Во всяком случае он — столица нашего Европейского Севера, это бесспорно.

Если Тикси считается у нас центром Восточной Арктики, если Диксон известен как центр Западной Арктики, то Архангельск испокон веков принято называть «воротами в Арктику». А поскольку мне доводилось уже выходить из этих «ворот», да и теперь предстояло идти на Диксон, то естественно, что Архангельск интересовал меня прежде всего как тот центр, откуда тянутся живые нити на самые дальние паши окраины.

Есть в городе один необыкновенный район — Соломбала — отделенный от центра протокой Двины — Кузнечихой. Весной часто бывают там наводнения, окна домов расположены высоко и во многих хозяйствах на всякий случай имеются свои лодки.

Откуда взялось такое странное название — Соломбала, никто, пожалуй, достоверно не знает. Зато легенд ходит много. Мне, например, известны две, обе связанные с пребыванием в Архангельске Петра Первого.

Грязь стояла непролазная, когда царь приехал закладывать верфи. Путь, по которому должен был пройти царь, устлали соломой. Соломой же был устлан и пол в просторной избе, где состоялось празднество, на котором и пили, и ели, и танцевали. Отсюда и вошло в историю: бал на соломе, соломенный бал, Соломбала.

А вот другое предание. Пока Петр веселился в избе со своими приближенными, за стеной лютовал ветер, лил дождь и ярился шторм. Утром вышел царь еще не опохмелившись, с тяжелой головой, увидел разруху, учиненную штормом, узнал о том, что погибли нужные ему люди. Выругался Петр для облегчения души и промолвил: «Ох, солон мне этот бал!» Так и пошло потом: солон бал, да солон бал…

На Крайнем Севере, где-нибудь на Медынском завороте, на Новой Земле, среди скал Кольского полуострова много найдется старых могил, и безымянных, и с надписями, наполовину стертыми пургой и дождями. Покоятся в этих могилах поморы, охотники, исследователи, большую часть которых составляют выходцы из Соломбалы. Из века в век росли здесь моряки и землепроходцы, искатели и непоседы. Соломбала давала основные кадры для всех русских экспедиций на Крайний Север.

Кстати сказать, та географическая экспедиция, в которой мне довелось когда-то участвовать, тоже снаряжалась в Соломбале. А катер, которым я командовал, зимовал в маленьком затоне на реке Соломбалке.