Дальний Восток: иероглиф пространства. Уроки географии и демографии

К 1964-му начались проблемы: не заладилось ни с Лукиным, ни с министром электронной промышленности Шокиным. Старос пошёл ва-банк – написал Хрущёву, но тут генсека отправили в отставку. После этого Шокин якобы сказал Старосу: «У вас возникла странная фантазия, будто вы являетесь создателем советской микроэлектроники. Это неправильно. Создателем советской микроэлектроники является Коммунистическая партия».

В 1965 году от Зеленограда Староса отодвинули. Он продолжал работать в КБ-2. В 1969-м Старос и коллеги на основе компьютера УМ-2 создали «Узел» – систему управления ракетной и торпедной стрельбой с подлодок. Всего Старос имел около полутора сотен научных работ и изобретений. В 1967 году стал доктором технических наук, в 1971-м – профессором.

В 1973 году лишился должности главного конструктора КБ-2, а само бюро влилось в производственное объединение «Светлана».

Тогда-то знаменитый физик, академик Пётр Капица и посоветовал Старосу ехать во Владивосток, где Дальневосточный научный центр возглавлял его сын, член-корреспондент Андрей Капица. В системе Академии наук Старосу пообещали «зелёную улицу»: отдел, ставки, квартиры для сотрудников, средства, в перспективе – звание академика и преобразование отдела в институт.

Старос переезжает во Владивосток с женой, сыном Николасом и двумя дочерьми. В начале 1974 года его утверждают членом президиума ДВНЦ. При юном Институте автоматики и процессов управления (ИАПУ) Старос создаёт отдел искусственного интеллекта.

Его ученик Виктор Заводинский, пришедший в отдел в том же 1974-м, вспоминал: «Отдела как такового ещё не существовало, был лишь человек с фантастическими идеями и не менее фантастическим прошлым… Мой будущий шеф оказался человеком небольшого роста, с лёгкой, ладно скроенной фигурой, с курчавой, начавшей седеть шевелюрой и жёсткой щёточкой усов под характерным мясистым носом. Его тёмно-коричневые, чуть навыкате глаза смотрели внимательно и цепко… От моего собеседника исходила странная магическая сила, которая заставляла верить, что этот человек сумеет добиться того, чего захочет. Я подумал, что с таким человеком будет трудно, но интересно».

Отдел включал несколько лабораторий. Одну из них – управляемого роста микроэлектронных структур – возглавил сам Старос. Сюда пришли молодые учёные Заводинский, Лифшиц, Розовский, Гаврилюк, Галкин, Коробцов, Саранин, Кульчин. Фирдман (позже он уедет в США) заведовал лабораторией алгоритмизации систем искусственного интеллекта. Лабораторию программных систем искусственного интеллекта возглавил Клещёв. Старос «пробил» открытие на местном физфаке кафедры микроэлектроники и сам возглавил её.

Не всё шло гладко; как пишет Заводинский, директор ИАПУ академик Воронов говорил, что тематика работ Староса не соответствует профилю института, и «не выделял ему ни единого квадратного метра». Да и не было тогда этого метра. Старос получил для отдела несколько комнат в академическом общежитии на улице Кирова, 62. Ныне это обычная владивостокская «гостинка» – самое дешёвое жильё с крошечными, но отдельными комнатушками. Именно в этом доме я провёл первые годы жизни, естественно не зная о том, что здесь в 1974–1975 годах велись работы по созданию «куба памяти» в кремниевой матрице – системы, которая должна была приблизиться по возможностям к мозгу человека. «Старос… предвосхитил идеи наноэлектроники и квантовых компьютеров, возникшие в научном мире много позже», – пишет Заводинский.

Владивосток мог стать вторым Зеленоградом, советской Кремниевой долиной. Или, если использовать местные словечки, Кремниевой падью, распадком. Из-за сходства английских слов silicon (кремний) и silicone (силикон) калифорнийскую Кремниевую долину порой называют у нас Силиконовой, что неверно. Подлинная Силиконовая долина тоже находится в Калифорнии, но только в Голливуде.

В 1976 году хозяйство Староса переехало в полуподвал школы-интерната знаменитого педагога Николая Дубинина, народного учителя СССР. Аренду учёные оплачивали бартером – вели занятия по математике и физике. Появлялись новые люди, прибывало оборудование, в том числе импортное. «Ничего, ребята! Генри Форд тоже начинал в сарае», – говорил Старос, происходивший, по семейному преданию, от одного из тех самых трёхсот спартанцев.

Старос открыл во Владивостоке английский клуб и музыкальный салон (играл на нескольких инструментах, переводил на русский тексты «Битлз» и «Роллинг Стоунз»), возглавил яхт-клуб учёных, его жена вела на местном телевидении передачу «Ду ю спик инглиш?». Прошлое профессора, однако, оставалось тайной. «Мне было известно, что это человек с непростой биографией, но следы были запутаны. Опыт получения пинков у нас был, вопросов без нужды не задавали… Иностранцем его не считали. По-русски Филипп Георгиевич говорил правильно, с лёгким акцентом – я бы сказал, кавказским», – вспоминал бывший декан физфака и ректор Дальневосточного университета Виктор Горчаков.