Дамы без камелий: письма публичных женщин Н.А. Добролюбову и Н.Г. Чернышевскому

В середине ноября Добролюбов принял решение ехать в Италию и около 27–28 ноября отбыл в Женеву. Сложно сказать, как происходило их расставание, что они обещали или чего не обещали друг другу. Судя по дальнейшей переписке, Добролюбов наверняка просил Эмилию больше не «выходить» на бульвары и оставил ей какую-то небольшую сумму на первое время. Телье, однако, нужно было платить за квартиру и за еду, так что она была вынуждена заложить вещи в ломбард или внести деньги за какой-то прежний залог, сумма которого достигала 1000 франков:

Не знаю, как быть, у меня совершенно нет денег. Моя закладная заканчивается завтра, в конце месяца с меня спросят денег. Как быть? Обращаюсь к тебе, мой друг, поскольку не могу обратиться ни к кому другому. Если бы ты пришел ко мне, я могла бы тебя попросить. Теперь я с сожалением узнаю, что ты болен. Прошу тебя, мой друг, если ты можешь помочь мне, сделай это. Мне действительно очень жаль, тем более что я знаю, в каком ты положении. Я потратила то, что ты мне дал, и буду нуждаться. Можешь ли ты выдать мне вперед 1080 франков? (письмо № 58, с. 204).

Ты ошибаешься, мой друг, твои сны – неправда. В четверг ночью я не была в объятиях другого, потому что провела ночь в довольно грустном одиночестве, думая о тебе, хотя и выходила из дому. Я написала тебе сегодня утром, ты получишь мое письмо сразу же по приезде в Женеву. Ты спрашиваешь, были ли у меня трудности с закладной, да, немного. Мне опять пришлось пойти в ломбард, не могла поступить иначе (письмо № 59, с. 206–207).

Добролюбовские деньги кончились, и в начале декабря Телье была вынуждена вернуться к своему прежнему занятию – снова «выходить» на бульвары в поисках клиентов:

В четверг я выходила из дому поневоле, но вид у меня был такой болезненный, что никто со мной не заговорил. И вчера я тоже выходила и выглядела уже счастливее, так что ты должен знать, чтобы лучше себя чувствовать. Я в добром здравии и всем сердцем желаю, чтобы и ты был здоров. Мари много думает о тебе, мы с ней часто о тебе говорим (письмо № 60, с. 209).

8 декабря Эмилия написала Добролюбову очень откровенное письмо, из которого виден поворот в ее настроении и мыслях, вызванный рефлексией над ее собственными чувствами к Добролюбову: она писала ему о любви, решении распродать мебель и выехать к нему в Италию: