Дариус Дорван, наёмник (СИ)

Относительно удара в спину Дариус не беспокоился, его не будет. И совсем не потому, что эти таинственные воины столь уж благородны, об этом ему тоже слышать не приходилось. Но пока с ним в поединке сошелся их главарь, никто его трогать не станет, иначе какой смысл в самой схватке один на один?

И все же Дариус сделал пару скользящих шагов в сторону своих, двигаясь боком: земля там показалась ему не такой скользкой, да и не было низкорослых кустиков, на стеблях которых поскользнуться еще проще, чем на траве — сейчас, во время дождя, они как намыленные. Мелочь, но сейчас его жизнь зависела, в том числе и от таких мелочей.

Помедлив пару мгновений, они сошлись снова, чтобы обменяться несколькими молниеносными ударами, не принесшись никакого вреда ни тому, ни другому.

Краем глаза Дариус уловил, как бледен Ториан. Но не потому, что вскоре начнется то, что неизбежно должно начаться: бой с очень серьезным противником, нет, он беспокоился за него.

'Не боись, Тор, — криво, углом рта усмехнулся Дариус, — не все так страшно, как кажется. Ты только нужный момент не упусти, от него так много зависит, практически все'.

Когда Дариусу лишь каким-то чудом удалось разминуться с очередным ударом своего противника, он услышал, как охнул кто-то из его людей, не в силах сдержаться. И снова они застыли, он и долузсец, неотрывно глядя друг другу в глаза. Неожиданно лицо долузсца растянула гримаса, должно быть, изображавшая улыбку.

'Ты мой, — говорил его взгляд, и он был полон уверенности. — Ты мой!'

Ответная улыбка далась Дариусу легко. Снисходительная улыбка, в которой если и есть презрение, то его очень сложно уловить. Долузсцу это удалось.

Лицо его мгновенно налилось злобой, он зарычал широко открытым ртом, обнажая крупные, чем-то похожие на клыки хищных зверей, желтоватые зубы и бросился в новую атаку.

От первого выпада Дариусу уйти удалось легко, второй удар он парировал своим встречным, а вот третий чуть не стал для него роковым: нога снова соскользнула на мокрой траве, лишая равновесия в самый необходимый момент, тот, что может стоить самой жизни.

Каким-то невероятным чудом, отклонившись назад так, что едва не рухнул на спину, Дариус умудрился его избежать. Почти избежать, потому что грудь до самой ключицы обожгло острой режущей болью. Восстанавливая равновесие, ему пришлось сделать шаг назад, нелепо взмахнув руками. Долузсец рывком приблизился, занеся саблю над головой для решающего удара. Дальше произошло неожиданное для всех.

Дариус крутнулся на месте, выбрасывая руку со щитом в сторону, отводя удар долузсца, сам атаковав его выпадом сабли поверх щита противника, целясь острием в горло.

Тело его противника еще не успело рухнуть — он все еще стоял, хрипя и пуская перерезанным горлом крупные розовые пузыри, когда Дариус, выпустив из левой руки щит и, подхватив с земли Кунтюр, прыгнул в сторону не успевших осознать гибель своего вожака долузсцев.

Прыжок у него был особенным: приземлившись на вытянутые руки с зажатыми в них клинками, он перекатился через голову, чтобы выпрямляясь, оттолкнуться ногами, впечатывая кулаки в грудь ближнего к нему долузсца.

Все обошлось: и трава не подвела, и кулаки не соскользнули, а самое главное — тот не успел прикрыться щитом. Удар-толчок оказался настолько силен, что долузсца отбросило на несколько шагов назад, и он неловко упал набок.

Дариус, разорвав строй долузсцев, оказался по его середине, и теперь оставалось только продержаться до подхода Ториана и остальных, с яростным ревом бросившихся в атаку. Несколько кратких мгновений и они вступят в бой, но эти мгновения необходимо еще пережить.

Он наотмашь ударил сразу с обеих рук, удачно попав в правого от себя долузсца, и закрутился на месте бешеным волчком, окруженный коконом из сверкающей стали. Сейчас его могла спасти только скорость.

* * *

Дариус сидел на плаще, брошенном прямо на землю, опершись спиной на ствол поваленного бурей дерева, прижимая к груди вновь обретенную саблю, как будто боялся потерять ее снова. Он с трудом соображал, что вокруг него происходит.

Недалеко, совсем рядом, в низкое, хмурое, пропитанное влагой небо, билось пламя большого костра, с треском пожирающее дрова и стреляющее ввысь многочисленными искрами, но его время от времени сотрясала крупная дрожь, заставляющая вздрагивать всем телом. Еще один плащ на меховой подбивке прикрывал его плечи, но и он согреть его не мог.

Мимо него то и дело проходили воины его котерии, старающиеся не шуметь и даже переговаривающиеся между собой вполголоса, бросающие на него странные взгляды. Неудержимо клонило ко сну, и Дариус прикрыл глаза, чтобы на какое-то время провалиться в темное забытье.

Когда он снова открыл их, то увидел перед собой напряженно в него всматривающегося Ториана.

— Чего вылупился? — поинтересовался Дорван, с трудом ворочая непослушным языком.

— Как ты? — вопросом на вопрос ответил тот.

— Все нормально Тор, все нормально, уже не сдохну. Скажи, чтобы кто-нибудь принес воды попить.