Читаем Давид Бурлюк. Инстинкт эстетического самосохранения полностью

«Додя был чрезвычайно деловой и практичный человек. Он, будучи ещё в Москве, подготовил всё для поездки: отпечатал афиши и для выставок, и для концертов, в которые на пустом, оставленном для этого месте, надо было вписывать только число и адрес. Отпечатал программки выставки и, наконец, книжечки “Лысеющий хвост”, с коротким манифестом футуристов и стихами. Причём первая страничка была оставлена чистой, на которой тут же на выставке он просил меня и сам делал беглые рисунки тушью или акварелью, и эти книжечки продавались по двойной цене. За месяц до отъезда, так же в татарской деревне, было куплено полотенце с красивой и яркой орнаментальной вышивкой на концах. Из этих ковровых концов Марианна сшила нам два пёстрых жилета, которые мы в день концерта надевали. Марианна должна была петь нараспев стихи под именем “Пуантеллины Норвежской”, выступая в тонкой кисейной шали. Бурлюк отличался невероятной энергией. Через час после приезда в город он находил помещение для выставки и концертов. В тот же день давал в местную газету статью о футуризме. Вечером мы развешивали картины, и в 10 часов утра был вернисаж. Причём мы с утра и до 12 часов дня, надев свои пёстрые жилеты, гуляли по городу, привлекая тем самым большую толпу народа. Около часа дня мы возвращались на выставку с шумной толпой», — вспоминал Евгений Спасский.

Николай Иванович Харджиев писал о турне так: «“Большое сибирское турне” Давида Бурлюка, продолжавшееся в течение почти года, до сих пор остаётся белым пятном в его литературной биографии. Между тем это была “вторая молодость” неутомимо деятельного организатора и идеолога группы кубофутуристов… Несмотря на затруднительные обстоятельства и “бумажный голод”, ему удаётся издать в Томске (апрель 1919 г.) вторую “Газету футуристов” со стихами Маяковского; первую “Газету футуристов” Д. Бурлюк издал в Москве в марте 1918 г.». Автор совершенно прав относительно «второй молодости». Однако белого пятна, к счастью, уже не существует — о сибирских гастролях «отца российского футуризма» теперь известно почти всё.

Итак, гастроли начались 9 ноября 1918 года в Златоусте. Вечер состоял из двух отделений: лекции и поэзоконцерта. Лекция, разумеется, была о футуризме как об искусстве настоящего и будущего. Во время поэзоконцерта Давид Бурлюк и Марианна, выступавшая под псевдонимом Пуантиллина Норвежская (иногда — Паунтилина, или Паулинтина; почему именно Норвежская — загадка), читали стихи Маяковского, Каменского, Игоря Северянина и самого Бурлюка (свои стихи он тогда любил называть стихетами). Одновременно демонстрировались картины Бурлюка. По сходной программе строились и другие вечера, менялись только названия: «Реализм и футуризм в искусстве» (Златоуст), «Футуризм — единственное искусство современности» (Уфа), «Грандиозарь» (Курган), «Экстраординарная лекция-вечер Грандиозарь» (Омск). Тем не менее каждое выступление было оригинальным и неповторимым — Бурлюк отлично чувствовал публику и всегда импровизировал. Время было напряжённое, нужно было учитывать реалии Гражданской войны и быть осторожным в высказываниях. Однако главная идея всегда была одна — искренняя пропаганда футуризма.

После Златоуста выступления состоялись в Сатке и Миассе. Во всех этих городах с Бурлюками выступал художник Пётр Староносов. 7 декабря Давид Давидович был уже в Уфе, где прочёл лекцию «Футуризм — единственное искусство современности», а 8 декабря открыл выставку картин. Не могу не привести некоторые тезисы программы лекции: «Искусство (таинство) — религия = слагаемое двух сил… <…> творящего и воспринимающего. Искусство венец жизни. Оправдание жизни. <…> Познание жизни и себя невозможно без проникновения руководящей идеей искусства, созданного ею. <…> Необходимо быть хозяином жизни, а не её работником — сущность заклятья — назвать (осознать, выявить) предмет — значит повелевать им». Не удивительно, что после каждой лекции число страстных поклонников футуризма и самого Бурлюка росло стремительно — такая пассионарность вкупе с мистикой не могла не привлечь ищущих и творческих личностей.

Пятое выступление состоялось 21 декабря в Екатеринбурге. В лекции «Футуризм — единственное искусство современности» Бурлюк выступил вместе с «главарём сибирских футуристов» Давидом Виленским.

Местная пресса отмечала: «Заметно, что сюда пришли развлечься, посмотреть, как будут представлять, и ждали трюков. Весельем оживлялись лица тех, для кого ещё были новостью футуристические “образы” в роде “беременного мужчины” и “облаков в штанах”. <…> И господин Бурлюк учитывает настроение публики и поддерживает его то замечаниями по адресу “почтивших” его лекцию дам, то репликами вслед уходящим из зала “дезертирам поэзии”. Стихи, избранные господином Бурлюком, “занимают” и веселят публику. Он имитирует Маяковского, Северянина, читает футуристическими волнами, начиная басом и переходя на высокие ноты. Стихи Северянина поёт как куплеты». Особенностью екатеринбургского вечера стал конкурс местных поэтов на звание «орла» уральской поэзии. Бурлюк выступал в роли конферансье.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932
Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932

Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары. Двадцать пять лет он сотрудничал с Арагоном, являясь главным редактором газеты «Летр франсез».

Пьер Декс

Искусство и Дизайн / Культурология / История / Прочее / Образование и наука
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции

Это книга об удивительных судьбах талантливых русских художников, которых российская катастрофа ХХ века безжалостно разметала по свету — об их творчестве, их скитаниях по странам нашей планеты, об их страстях и странностях. Эти гении оставили яркий след в русском и мировом искусстве, их имена знакомы сегодня всем, кого интересует история искусств и история России. Многие из этих имен вы наверняка уже слышали, иные, может, услышите впервые — Шагала, Бенуа, Архипенко, Сутина, Судейкина, Ланского, Ларионова, Кандинского, де Сталя, Цадкина, Маковского, Сорина, Сапунова, Шаршуна, Гудиашвили…Впрочем, это книга не только о художниках. Она вводит вас в круг парижской и петербургской богемы, в круг поэтов, режиссеров, покровителей искусства, антрепренеров, критиков и, конечно, блистательных женщин…

Борис Михайлович Носик

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Мировая художественная культура / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное