Читаем Давид Бурлюк. Инстинкт эстетического самосохранения полностью

Великая депрессия поставила миллионы американцев на грань выживания. Особенно тяжело пришлось людям творческих профессий. Давид Бурлюк и до того брался за любую работу — произносил приветственные речи перед спектаклями («Ревизор», 22 декабря 1922 года), выступал в качестве ведущего и конферансье, проводил поэзовечера, разъезжая по городам (Бостон, Филадельфия, даже Спрингфилд), читал лекции на любые темы — от творчества Пушкина и судьбы Степана Разина с Емельяном Пугачёвым до мировых успехов авиации СССР и «культуры старой и новой жизни». После начала депрессии он принял участие в проекте «W. P. A.» — Управления общественных работ, созданного администрацией Франклина Рузвельта для трудоустройства миллионов безработных, в том числе и художников.

Один из ближайших друзей Бурлюка, художник Мозес Сойер, вспоминал, что во время депрессии галереи закрывались ежедневно и многие художники бросали живопись и искали другие заработки. Когда ситуация стала казаться безнадёжной, новая администрация начала спасать их, организовывая множество публичных арт-проектов. Первым был проект Госказначейства, в котором художники и скульпторы должны были декорировать общественные здания. Последовавший за ним «W. P. A.» был наиболее демократическим; он давал работу всем художникам — как знаменитым, так и никому не известным. «Ценность проекта W. P. A. невозможно переоценить. Он сделал американское искусство осознанным. Он принёс искусство в те места, где о нём раньше даже не слышали», — писал Сойер.

Художники в рамках проекта не только оформляли общественные здания, но и создали более ста арт-центров по всей стране, где давали уроки живописи и рисования взрослым и детям. Кроме того, они создавали постеры, рекламу, театральный и музейный дизайн. Все были абсолютно свободны в выборе тем для творчества — никакой цензуры не было. Достаточно назвать несколько имён, чтобы понять, какого уровня мастера были задействованы в проекте: Марк Ротко, Диего Ривера, Джексон Поллок, Виллем де Кунинг, Аршил Горки. Давид Бурлюк также участвовал в проекте, получая почти 24 доллара в месяц.

Он твёрдо верил, что сможет выкарабкаться. «То есть — в Америке — сила воли, упорство, привычка к точности — обеспечивают успех. Всякий специалист (в высокой степени) всегда здесь выбьется и займёт своё место, если он сумеет победить своих конкурентов! В России можно было быть “чем-либо” — по связям, по диплому, по рождению! В Америке всему этому — баста! Всё начинай сначала» — это строки из его заметки «Ещё раз о русских белоручках в Америке», написанной для «Русского голоса» в августе 1923 года.

Невзирая ни на какие трудности он делал хорошую мину при плохой игре. 6 февраля 1926 года организовал в «Harlem Casino» бал в честь самого себя — «Фельдмаршала мирового футуризма Давида Бурлюка». Вечер традиционно назывался «Градиозарь»; он включал в себя выступления музыкантов, «парад русских поэтов», среди которых публика избрала голосованием «первейшего поэта русской колонии», и танцы до утра. Приветственное слово в честь Бурлюка произнёс писатель Сергей Иванович Гусев-Оренбургский. Вход стоил 75 центов.

Спустя восемь лет Давид Давидович будет с размахом отмечать тридцатилетие своей литературно-художественной деятельности. Празднование состоялось 21 апреля 1934 года в Вебстер-холле по адресу: 119 Ист 11-я стрит. Организаторами стали коллеги из «Русского голоса», которые с февраля публиковали приветственные статьи, высказывания о Бурлюке Василия Каменского, Владимира Тренина, Николая Харджиева, Николая Асеева и многих других. Корреспондент газеты Марта Шафран в отчёте о вечере писала: «Зала густо набита любителями живого искусства, а на улице длинный хвост разочарованных людей, не имеющих возможности зайти в помещение, наполненное до отказа. Необходимо сказать несколько слов о “разнородности” посетивших этот вечер; пришлось на нём встретить видных деятелей искусства Нью-Йорка: поэтов, писателей, журналистов, художников, революционных работников искусства; и здесь же рядом улыбающиеся лица рабочих в синих рубашках и рабочих куртках, пришедших на вечер прямо с работы… Вечер был одним из культурнейших вечеров в жизни русской колонии. На этом вечере выяснилось, какое место занимает в сердцах всех творчество Д. Д. Бурлюка… На этом вечере о значении его говорили журналисты: С. Е. Шейнман (С. Земетчинский), Д. З. Крынкин, А. О. Корф и заслуженный ветеран — артист В. И. Никулин. Писатель А. Соколовский прочувственно рассказал о творческих вечерах молодёжи, устроенных в скромной уютной квартире Марии Никифоровны и Д. Д. Бурлюка… Пела на этом вечере талантливая певица Елена Славная… Звучала талантливо и живо скрипка Максима Шафрана под аккомпанемент Бориса Шафрана… Читали стихи: Д. Южанин, В. Сташев, Д. Опалов, Р. Магидов, артист Водяной, пишущая эти строки и другие».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932
Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932

Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары. Двадцать пять лет он сотрудничал с Арагоном, являясь главным редактором газеты «Летр франсез».

Пьер Декс

Искусство и Дизайн / Культурология / История / Прочее / Образование и наука
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции

Это книга об удивительных судьбах талантливых русских художников, которых российская катастрофа ХХ века безжалостно разметала по свету — об их творчестве, их скитаниях по странам нашей планеты, об их страстях и странностях. Эти гении оставили яркий след в русском и мировом искусстве, их имена знакомы сегодня всем, кого интересует история искусств и история России. Многие из этих имен вы наверняка уже слышали, иные, может, услышите впервые — Шагала, Бенуа, Архипенко, Сутина, Судейкина, Ланского, Ларионова, Кандинского, де Сталя, Цадкина, Маковского, Сорина, Сапунова, Шаршуна, Гудиашвили…Впрочем, это книга не только о художниках. Она вводит вас в круг парижской и петербургской богемы, в круг поэтов, режиссеров, покровителей искусства, антрепренеров, критиков и, конечно, блистательных женщин…

Борис Михайлович Носик

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Мировая художественная культура / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное