De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II

В феврале 1984 г. террорист стал зондировать почву для нового переезда. В Софии встретились Абд — ур — Рахман Иса и глава внешней разведки Ливии Ибрахим аль-Бишари. Их начальники ещё не были знакомы лично, но уже сотрудничали. У Абу Нидаля с Каддафи было много общего: невротические подозрения в отношении внешнего мира, комплекс неполноценности и вместе с тем вера в себя как людей великой судьбы. Абу Нидаль видел себя естественным лидером мировой революции. В марте он прилетел из Варшавы в Триполи на первую встречу с ливийским лидером. Беседа продолжалась несколько часов. В вопросах безопасности Каддафи сосредоточил внимание на ливийских эмигрантах, которые нашли убежище в США, Британии, Египте, Марокко, Судане. Там они инициировали оппозиционные движения, и Каддафи опасался, что какая — то из таких группировок однажды заручится поддержкой иностранного правительства, чтобы совершить переворот. Как раз в ходе пребывания Абу Нидаля в Триполи ливийская армия обнаружила группу боевиков, готовивших покушение на Каддафи. Услышав выстрелы, террорист, находившийся на гостевой вилле неподалёку, запаниковал и успокоился, только когда на следующий день покинул страну. «Этот знаток террора, который не задумываясь отправлял людей на смерть и только что продал свои услуги Каддафи, страшился стать жертвой любого насилия» (с. 138). Последняя атака окончательно убедила Каддафи, что ему нужен кто — то для борьбы с внешними врагами революции. Абу Нидаль вполне подходил.

Вербовать палестинцев в свои разведки старались многие арабские государства. Палестинцы были рассеяны по миру, нередко обладали образованием и навыками, но не всегда легко находили работу. Палестинец, следящий за ливийским диссидентом в Европе или США, попадал под меньшее подозрение, чем ливиец. За несколько лет до этого Каддафи, ещё находясь в хороших отношениях с Арафатом, пытался побудить делать за него грязную работу ФАТХ, но получил отказ. Хабашу и Джибрилю тоже хватило ума отказаться. Абу Нидаль препятствий не видел. В обмен на покровительство и предоставленные возможности он был готов оказывать любые услуги. На иракское правительство он работал против коммунистов, умеренных палестинцев и Сирии, на Сирию — против малика Хусейна. Теперь был готов работать на Каддафи против ливийской оппозиции.

Чтобы содержать сотни новых завербованных в Ливане, организация Абу Нидаля создала директорат Народной армии. С уходом Израиля из Ливана тайная террористическая организация всплыла на поверхность и вернулась в палестинский мейнстрим. Пока Абу Нидаль был в Польше, его организация зажила новой жизнью. Это поставило его перед вопросами: каким движением хочет он командовать и каким лидером хочет быть?

Главным импульсом трансформации организации стала «война лагерей» 1985–1987 гг. между палестинцами и шиитами. Шиитскую группировку «Амал» поддержал оружием Асад, но Арафат хотел показать, что с ООП по — прежнему надо считаться. Перед Абу Нидалем встала дилемма — кого поддержать: своего сирийского патрона против палестинцев или палестинских беженцев, осаждённых шиитами? Самый успех организации по привлечению сотен палестинских боевиков и десятков политических кадров означал, что она не может стоять и смотреть, как «Амал» громит лагеря беженцев. «Война лагерей» заставила организацию сражаться бок о бок с людьми Арафата. Рядовые члены организации сделали выбор, не ожидая команды руководителя. Пока тот разъезжал между Варшавой и Триполи, разделённые палестинцы примирились. Немалую роль в этом сыграл бывший дезертир из ФАТХ Атиф Абу Бакр, который возглавил политическое отделение организации. Народная армия стала второй крупнейшей палестинской группировкой в Ливане после ФАТХ. В 1986 г. её содержание обходилось примерно в 1,5 млн. долларов в месяц (с. 143). Подпольная организация, которой Абу Нидаль мог управлять дистанционно, превращалась в массовое движение с собственными сильными лидерами и кадрами. Реформаторы считали, что Абу Нидаль будет приветствовать возможность повести мощную группировку, которая получила новое признание среди палестинцев. Однако они забыли природу этого человека и ещё не поняли, зачем он навещает Ливию.