Дела семейные: коррупция и кумовство

Подозрения возникали и по поводу распределения квартир в доме № 19 по улице Косыгина. Но вот какое объяснение предложил Александр Некипелов, бывший вице-президент РАН:

«По этому дому совсем вопиющий случай. Да, там построен очень серьёзный и красивый дом. Да, это был инвестпроект. Да, РАН по условиям этого инвестпроекта должно было принадлежать 29 квартир. Когда дом был построен, Академия решила, что нужно обменять эти квартиры на квартиры для молодых учёных. Эти 29 квартир были обменены на 229 квартир, то есть три подъезда в четырёхподъездном доме в Одинцово для молодых учёных».

Вроде бы всё чётко сказано, не придерёшься – пусть молодые учёные живут за МКАД, а люди посолиднее преодолевают несколько сот метров от дома № 19 по улице Косыгина до здания Президиума РАН на личных «мерседесах». Но вот что непонятно: зачем понадобился инвестпроект, зачем затеяли обмен квартир, и почему не стали сразу строить дома для молодых учёных на средства, выделенные правительством России? Ещё более странно, что средства были выделены на строительство пяти тысяч квартир, а здесь речь идёт о количестве на порядок меньше.

Оказывается, дело в том, что «были установлены ограничения для покупки жилья по стоимости одного квадратного метра»:

«За некоторым исключением, особенно это касается Москвы и Санкт-Петербурга и по ряду других мест, в большинстве случаев эти ограничения были ниже рыночной цены. Ничего приобрести было нельзя».

И всё-таки – «где деньги, Зин?»

Вряд ли чиновников из РАН испортил именно квартирный вопрос. Дело в том, что ещё в 1996 году правительство пошло навстречу их настойчивым пожеланиям – дать возможность институтам Академии наук зарабатывать на жизнь самостоятельно. Согласно федеральному закону «О науке и государственной научно-технической политике», «государственные научные организации, учрежденные Российской Федерацией, имеют право сдавать в аренду с согласия собственника без права выкупа временно не используемое ими, находящееся в федеральной собственности имущество, в том числе недвижимое». Понятно, что эта мера была вынужденной, поскольку в госбюджете не хватало средств для финансирования науки.

Но вот минуло десять лет, цена на нефть подскочила почти до 130 долларов за баррель, и что же мы видим в Уставе РАН, принятом в 2007 году:

«78. Российская академия наук <…> и подведомственные ей организации <…> имеют право сдавать в аренду без права выкупа <…> находящееся в федеральной собственности имущество, в том числе недвижимое. <…> Доходы от сдачи в аренду находящегося в федеральной собственности имущества <…> используются указанными организациями в качестве источника дополнительного бюджетного финансирования».

И далее:

«80. Источниками финансового обеспечения деятельности Российской академии наук и подведомственных ей организаций (в том числе валютными) являются:

а) средства федерального бюджета <…>;

б) средства, получаемые от общественных и частных фондов, в том числе международных;

в) средства, получаемые от выполнения договоров, соглашений, контрактов с юридическими и физическими лицами в России и в других государствах;

г) средства, получаемые от использования имущества и имущественных прав».

В последней редакции Устав РАН не претерпел принципиальных изменений в том, что касается способов финансового обеспечения организаций РАН. Итак, РАН имеет право зарабатывать деньги, и в то же время, согласно п. 2 Устава, является некоммерческой (!) научной организацией. Как это понимать? Оказывается, всё дело в том, что для РАН извлечение прибыли не является основной целью её деятельности. Но это как посмотреть…

Ещё в советское время среди физиков была в ходу такая шутка: наука – это удовлетворение собственного любопытства за счёт государства. Как известно, в каждой шутке есть доля правды, а правда заключалась в том, что для многих сотрудников академических институтов наука являлась всего лишь средством заработка, не более того. Кроме того, учёная степень кандидата наук позволяла надеяться на поездку в командировку за границу, а докторская степень с начала 90-х годов давала возможность найти хорошо оплачиваемую работу в Европе или в США. Иногда смена места жительства действительно приносила весомые научные результаты. Достаточно вспомнить нобелевских лауреатов – экономиста Леонида Гурвича и физика Андрея Гейма. Однако гораздо чаще всё ограничивалось вполне приличным ежемесячным доходом в 3-5 тысяч евро – такие деньги даже не снились российским докторам наук, руководителям лабораторий в институтах РАН.