Дело двух Феликсов

Выйдя на проспект, китаец сразу увидел хозяина — тот стоял шагах в десяти.

— Что пишут в газетах? — спросил Нестор Васильевич.

Помощник посмотрел на него с некоторым удивлением, но все же ответил:

— Пишут, что в бывшем доме князя Юсупова нашли схрон с драгоценностями и картинами.

— Это интересно, — неожиданно сказал Загорский. — Более того, это может быть полезно для нас.

Ганцзалин в свою очередь полюбопытствовал, что там с квартирой Леграна.

— С квартирой дела обстоят неважно, — отвечал Нестор Васильевич. — Дверь не открывают, но это ничего не значит. Выбери другую скамейку и наблюдай за подъездом. Попробую заглянуть в квартиру из дома напротив.

Ганцзалин кивнул, и они разошлись. Загорский, как и собирался, зашел в дом напротив, поднялся на пятый этаж, прикинул расположение окон и позвонил в квартиру слева. Дверь открыла средних лет худая измученная женщина и, не глядя на него, без всякой паузы закричала:

— Явился наконец, алкоголик! Жалованье, поди, все уже пропил? Если без денег, отправляйся, откуда пришел, на порог не пущу…

Нестор Васильевич солидно откашлялся и сказал официальным голосом:

— Так что дозвольте познакомиться, гражданочка! Ваш новый домоуправ Глубоков. Хожу по квартирам, смотрю, нет ли каких жалоб, требований, может, ремонт необходим.

— Да какие у нас жалобы, — женщина как-то сразу сникла, говорила тускло, тихо. — У нас одна жалоба — муж-пьяница. Но его как отремонтируешь?

— Да, — сочувственно кивнул Нестор Васильевич, — до такого современная наука еще не достигла. Однако с течением времени — всенепременно.

И решительно шагнул в темноватую затхлую переднюю. Быстро обревизовав туалет, ванную и кухню, новый домоуправ не нашел там ничего, нуждающегося в ремонте. На самом деле все там облупилось и протекало, просто Нестор Васильевич не хотел без нужды обнадеживать несчастную женщину. Затем он заглянул в комнату, подошел к окну и некоторое время, казалось, любовался мрачным пейзажем внутреннего двора, открывшимся его взгляду.

— Как грустна наша Россия, — сказал он наконец, кивнул хозяйке и вышел вон, оставив бедную женщину в некотором замешательстве.

Все, что нужно, Загорский увидел. То есть он, конечно, не увидел самого Леграна, зато увидел, как в интересующей его квартире дрогнули занавески, как если бы кто-то оттуда подглядывал за двором. Что ж, пусть подглядывает. Главное, что деваться ему все равно некуда.

Спустившись во двор, он не пошел к Ганцзалину, а забежал в магазин сельхозкооперации, купил там батон хлеба, копченого мяса, пару малосольных бочковых огурцов и чекушку водки. После чего со всем этим богатством вернулся к Ганцзалину.

— Вовремя, — сказал китаец, — а то я уже начал продавать дрожжи…

— Не продавать дрожжи, а торговать дрожжами, — поправил его Загорский.

На улице действительно стемнело и стало гораздо прохладнее. Как известно, Петербург такой город, в котором при желании можно замерзнуть даже летом. Этому способствует и общая влажность, и дожди, а в особенности же — пронзительные ветры, исправно приносящие холод с залива.

Загорский и Ганцзалин сидели на скамейке, рвали на части душистый хлеб, похрустывали огурцами, по очереди прикладывались к чекушке и чувствовали себя совсем неплохо. Двор теперь освещали только горящие окна, и в нем стало так темно, что разглядеть их постороннему человеку было почти невозможно. Они же, напротив, видели каждую фигуру, на фоне светлых окон проходившую в дом. Пару раз Ганцзалин сделал стойку, однако Нестор Васильевич все время осаживал его — не тот, ждем.

— Почему думаете, что убийца придет сегодня? — негромко спросил Ганцзалин, не отличавшийся большим терпением.

— Потому что с каждым часом растет опасность, что он будет раскрыт — и раскроет его не кто иной, как наш дорогой Сергей Легран, он же выжига, жулик, и аферист, а вовсе не влюбленный ромео, как мы про него думали.

— А если убийца пришел сюда еще до нас и уже сделал свое дело? — не унимался китаец.

Но у Загорского и на это был готов ответ.

— Во-первых, после заплыва в Неве ему надо было вернуться домой и переодеться в сухое, а это требует некоторого времени. А во-вторых, я видел, как штора в квартире Леграна колебалась. Это значит, что он жив.

— А, может, это был убийца?

— Тогда мы бы увидели, как он вышел еще днем, — объяснил хозяин. — Вряд ли бы он стал сидеть столько времени с Леграном вне зависимости от того, жив тот или мертв. Следовательно, он еще не там, и мы подождем, пока он явится. Если понадобится, будем меняться: один сможет пойти в гостиницу, согреться и перекусить, а другой будет следить за домом.

Впрочем, долго ждать им не пришлось: не успел Загорский закончить свою речь, как проходящий мимо гражданин неожиданно чихнул.

— Ага, — сказал Загорский, — простуда. Что делать, купание в Неве никому здоровья не прибавляет.

Гражданин скрылся в подъезде.

— За ним, — скомандовал Нестор Васильевич.

Они поднялись со скамейки и бесшумными тенями скользнули к подъезду.

— Надеюсь, что это он, — прошептал Ганцзалин.