Дело двух Феликсов

Однако в данном случае они ошиблись. Русские эмигранты оказались далеко не крысами и даже блеснули физической подготовкой. Морж был недурным боксером, контрразведчик использовал приемы джиу-джитсу, а третий эмигрант, жилистый и худой, обладал, судя по всему, большой физической силой. В узком коридоре белогвардейцы действовали слаженно и споро. Спустя несколько секунд они уже уверенно теснили штурмовиков к уборной. Те, несмотря на численное превосходство, вид имели самый жалкий, и только могучий Герман, весь окровавленный, отважно отмахивался пудовыми кулачищами.

Загорский понял, что пора вмешаться: если дело пойдет так и дальше, немцев просто изобьют, и вся хитроумная операция пойдет насмарку. Нестор Васильевич быстрым шагом прошел по вагону и оказался прямо за спиной у врагов. Достаточно было нескольких технический действий, почти незаметных со стороны — и белогвардейцы улеглись в тамбуре на полу. Некоторые проблемы возникли только с контрразведчиком. Тот вовремя обернулся назад и увидел, как его соратники безропотно ложатся под ноги Загорскому.

В глазах его сверкнула злоба, он мгновенно атаковал Нестора Васильевича, целя ему жестким пальцем в ямку между ключиц. Загорский отбил удар и вывернул врагу руку, но тот исхитрился пребольно лягнуть его ботинком в голень. Нестор Васильевич почувствовал сильное искушение задать негодяю хорошую трепку, но потом подумал, что на горизонте уже собираются нежелательные свидетели, которым совершенно незачем знать, что он участвовал в драке. Поэтому Нестор Васильевич просто оглушил врага и швырнул его на пол.

— Свяжите им руки, — велел он побитым штурмовикам и, не оглядываясь, перешел в другой вагон.

Если немецкая полиция не оплошает, до Парижа они с Мезенцевым доберутся со всем возможным комфортом…

Глава одиннадцатая. Новый чичисбей миллионерши

Его светлость князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, пребывал в несвойственном для себя раздражении. Весть о том, что большевики отыскали-таки его тайник, в котором перед тем, как бежать из совдепии, спрятал он значительную часть фамильных драгоценностей, попортила ему немало крови.

Все это было весьма огорчительно и еще обидно за верного Бужинского, которого большевики пытали, чтобы вызнать расположение тайника. Бедный мажордом умер под пытками, так ничего и не сказав, но драгоценности все равно нашли. Теперь, очевидно, фамильные реликвии Юсуповых пойдут на удовлетворение эстетического чувства жен и любовниц высокопоставленных коммунистов.

Да, милостивые государи и милостивые государыни, беда не приходит одна! Беды обычно ходят стаями. Не успел он прийти в себя от проигрыша в американском суде мерзавцу Виденеру[30], который наложил лапу на княжеских рембрандтов, как вот тебе новое огорчение — забрали петербургские драгоценности.

Конечно, клад оставался у большевиков, но, в конце концов, можно было бы организовать экспедицию из смелых людей. Они отправились бы в Россию и привезли юсуповское имущество законному владельцу. Впрочем, поди еще найди этих смелых людей! Смелые люди часто — отъявленные жулики, они способны выкопать клад, но совершенно не способны вернуть его законному владельцу.

Чего же удивляться, что князю, который привык вращаться в высших кругах, теперь приходится вертеться ради куска хлеба насущного. Чего только не приходилось делать, чтобы обеспечить семью! Пришлось становиться ресторатором, открывать модные дома, судиться. Вот и сегодня предстояло очередное двусмысленное занятие, а именно поход к Хуби: надо было поговорить о ее новом заказе — двадцати платьях от модельного дома «Ирфе́», который возглавлял лично Феликс Юсупов.

Вы спросите, конечно, кто она такая, эта Хуби, что сам князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, ходит к ней снимать мерку? Вопрос некорректный, но все же ответим на него. Хуби — это не просто Хуби, как можно подумать, Хуби — это экстравагантная миллионерша египетского происхождения.

Когда она в первый раз явилась к Юсупову в его модный дом, там случился небольшой переполох. Женщина неопределенных лет с телосложением африканского слона с трудом втиснулась в двери, расположилась на канапе и потребовала, чтобы ей принесли водки. Это, впрочем, было понятно: где русский, там и водка. Странно было бы требовать от русских кубинского рома, не говоря уже о французском шампанском (хотя некоторые и полагают, что подлинное шампанское может быть только русским, а все остальное — дешевые подделки).

Осушив стопку залпом, удивительная пришелица повелела, чтобы князь изготовил ей кокошник и пятнадцать платьев. И еще десять платьев следовало пошить для ее компаньонки, маленькой австрийской баронессы, которую ее покровительница ласково звала кретинкой.

Князь понравился Хуби, и она пригласила его в гости. Юсупов счел невозможным отказать такой перспективной клиентке и через несколько дней явился к обеду. Хуби, украшенная кокошником, лежала в постели, а князя встретила криками «Здравствуй, святая Русь, давно мечтала с тобой познакомиться поближе!»