Дело опасной вдовы. Дело о бархатных коготках. Дело любопытной новобрачной. Дело о коте привратника

— Все вы слышали. Вы сразу сориентировалсь, что это конец, и выстрелили. Он упал, а вы выбежали из комнаты, но, несмотря ни на что, хладнокровия вы не утратили. Вы бросили пистолет, зная, что он должен будет привести полицию к Гаррисону Берку, в то время как никто не сможет узнать, что пистолет был у вас. Вы хотели втянуть в это дело Берка в надежде, что он, в свою очередь, поможет вам выпутаться. С этой же целью вы втянули в это меня. Итак, вы побежали звонить Берку, что произошло несчастье и его пистолет будет обнаружен. Вы сказали, что лучше всего будет, если он на какое–то время затаится и что его единственный шанс — это послать мне как можно больше денег на ведение дела. Потом вы позвонили мне и вынудили меня приехать к вам. Вы заявили, что узнали меня по голосу, поэтому потребовали моей помощи. Вы постарались устроить все так, чтобы у меня не было алиби на тот случай, если вы решите обнародовать эту сенсацию. Вы считали, что если вам удастся втянуть в это дело нас обоих, Гаррисона и меня, то, спасая себя, мы спасем и вас. Вы были уверены, что я постараюсь как–нибудь уладить дело, располагая деньгами Берка и вдобавок спасая свою собственную голову. Вы притворялись, что не понимаете, под какой угрозой держите меня, утверждая, что узнали мой голос. Если бы вас начали в определенный момент слишком сильно припирать к стенке, вы смогли бы все свалить на меня и наблюдать со стороны, как мы схватимся с Гаррисоном Берком.

Она смотрела на него широко открытыми глазами. Лицо у нее было белым как мел.

— Вы не имеете права так со мной разговаривать.

— Не имею права? У меня есть доказательства.

— Какие доказательства?

Мейсон хрипло рассмеялся.

— А как вы думаете, чем я занимался вчера, когда вы были на допросе? Я нашел Гаррисона Берка, и мы вдвоем взяли в оборот

116

вашу кухарку, миссис Вейтч. Она пробовала вас укрывать; но созналась, что вы вернулись с Берком и что ваш муж кричал сверху. А также что он искал вас весь вечер, что обыскивал вашу сумочку и нашел какие–то бумаги. Когда вы просили выписать квитанцию без моего имени, вы думали, что тем самым обезопасили себя. Но вы забыли о том, что на ней будет моя подпись. Зная, зачем я приходил, а потом найдя квитанцию с моей подписью в вашей сумочке, ваш муж без труда догадался, что за женщина была с Берком в «Бичвуд—Инн».

По ее лицу пробежала нервная судорога.

— Но вы мой адвокат. Вы не можете использовать против меня то, что узнали от меня самой. Вы должны быть лояльны по отношению ко мне.

Мейсон рассмеялся.

— И что? Я должен сидеть и спокойно смотреть, как вы пытаетесь свалить на меня убийство?

— Я этого не сказала. Я потребовала только, чтобы вы были лояльны.

— И у вас хватает совести говорить о лояльности?

Она попыталась найти новую тактику обороны.

— Это все громадный клубок лжи. Вы никогда не сможете этого доказать.

Мейсон потянулся за шляпой.

— Я ничего не смогу. Зато вы смогли провести полночи, бросая обвинения, высосанные из пальца. А теперь я иду дать показания, которые помогут неплохо сориентироваться в действительном течении событий. Может быть, вы не звонили Гаррисону Берку, чтобы его предупредить и уговорить исчезнуть? А может быть, открытие вашим мужем романа, существующего между вами и Берком, не является достаточным мотивом преступления? Для обвинительного акта этого вполне достаточно.

— Но я ничего не выигрываю от его смерти.

— Это еще одна из ваших комбинаций, — ответил он холодно. — Обдумана так же коварно, как и все остальное, достаточно ловко для создания видимости, но недостаточно для незыблемости. Подделка завещания была хитрым ходом.

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что вы слышите. Либо ваш муж вам сказал, что вы ничего не получите после его смерти, либо вы сами нашли завещание в сейфе. Во всяком случае, вы знали его содержание и то, где оно находится. Вы искали возможности обойти его. Уничтожение завещания вам ничего бы не дало, потому что его видели Карл Гриффин и его адвокат Артур Этвуд. Впрочем, если бы оно исчезло, то подозрение в первую очередь пало бы на вас. И вам пришло в голову, что если Гриффин заявит о своих претензиях на наследство, а вы

117