Демоны в религии, искусстве и фольклоре

Для Людвига Андреаса Фейербаха (1804–1872) дьявол был символом, результатом аллегорических манипуляций без каких-либо объективных оснований, то есть еще один плод воображения. Философ использовал этот аргумент в качестве инструмента для своей борьбы против христианства.

При этом Сёрен Кьеркегор (1813–1855) подчеркивал, что снижение значимости дьявола под влиянием позитивизма привело к трагическому отсутствию понимания проблемы зла.

Изображения в романтической литературе

В то время как философы замыкались в извилистых лабиринтах мысли, писатели полагались на эмоции, давая простор воображению и позволяя символам и аллегориям создавать канву своих произведений.

Несмотря на философскую непоследовательность, многие интеллектуалы романтизма, резко критикующие Церковь, считали, что если дьявол – враг христианства, то, следовательно, он по своей натуре добрый. В этом смысле дьявол стал инструментом для воображаемого вызова, своего рода героем: Сатана, один против всего мира, смелый, мятежный и всегда противостоящий обществу, нацеленному на погоню за буржуазными ценностями.

Поэтому дьявол очень напоминал романтического художника. Однако воспевалось не само зло, а его символ, считавшийся новым способом освобождения от авторитетов. При таком взгляде человек освобождался от церковного ханжества, но подвергался новым экзистенциальным кризисам.

«Романтизм редко обращался к Сатане, как к аргументу в решении проблемы добра и зла, и даже когда это происходило, это не имело философской основы, не базировалось на логике, науке, откровении, традиции или Библии. Неважно, кто вы – христианин или материалист, идеалист или ученый, в любом случае такие концепции непоследовательны и противоречивы.

Впрочем, романтические представления о дьяволе в конечном итоге мало повлияли на концепцию этого персонажа в целом. Сегодня рассматривается традиционная или просветительская концепция дьявола, но почти никогда – романтическая. Тем не менее романтизм оставил некоторые следы, драматизируя конфликт между добром и злом в человеческом сознании и стряхнул с христианской мысли уверенность в однозначном решении проблемы зла.

Романтизм заложил основы для пробуждения в XX веке серьезного богословского интереса к проблеме зла» 64.

Стереотипный и наиболее распространенный демонический образ Сатаны при этом не исчез из романтической литературной традиции. Он фигурировал в литературе, когда темы «темных веков» подчеркивались писателями и интерпретировались скорее в фантастическом ключе, чем в соответствии с исторической реальностью. Сильное влияние такого взгляда на дьявола можно обнаружить в готическом литературном жанре, предшественнике современного хоррора, который и по сей день является одним из популярнейших жанров развлекательной литературы. Образцом готического романа, оказавшим сильное влияние на литературу своего времени, можно назвать произведение «Монах» (1796) Мэтью Грегори Льюиса (1775–1818).

«Роман ужасов» фактически повлиял на всех романтических авторов, и таким образом на некоторое время понятия готики и ужаса в истории литературы переплелись 65.

Другой значимый представитель готического романа – Эдгар Аллан По (1809–1849). В сюжетах его рассказов дьявол овладевает человеком, и последний становится главным героем истории, финалом которой является торжество греха, убийственная ярость и безумие.

В совершенно иной плоскости находится творчество поэта и художника Уильяма Блейка (1757–1827). Для него добро воплощается в художественном вдохновении и творчестве, и тот, кто разжигает этот творческий огонь, может быть кем угодно – Богом или Сатаной. Согласно Блейку, сам творческий акт никогда не является актом злой воли, и поэтому художник, даже если он вдохновлен дьяволом, все равно работает в направлении духовной эволюции.

Типично романтический образ сатанинской вселенной, хотя и характеризующийся весьма оригинальной атмосферой, прослеживается в творении Блейка «Бракосочетание рая и ада».