День ботаника

Хлопнула дверь – Лина вошла, неся перед собой чугунную сковородку, на которой шкворчали, исходя салом, половинка круга домашней колбасы. Запах был такой, что Егор моментально забыл о зловещем подвале, и даже о трупе со светильниками в глазницах.

Лина поставила сковородку перед Егором и наполнила стопку, фиолетовой жидкостью из большой бутыли. Огненная жидкость обожгла пищевод и огненным комом упала в желудок. Егор хватал ртом воздух и шарил руками по столу в поисках чего-то, способного затушить пылающий внутри пожар. – Ух ты… что это? – Грибовуха. Ваши микологи гонят, из дождевиков. Егор поперхнулся. – Из этих, со спорами? Они что, лешаки, как Гоша? Лина усмехнулась. – Уже успел познакомиться? – Ты его тоже знаешь?

– Кто ж его не знает? Местная достопримечательность. А на грибовуху другие дождевики идут, не жгучие. – Неслабо… градусов семьдесят?

– Семьдесят шесть. Ты закусывай, а то она здорово по мозгам шибает.

Девушка встала, подошла к распахнутому настежь окну, и присела на подоконник, обхватив руками колени. Большая, жёлтая, как круг сыра, луна подсветила её фигуру, и Егор обнаружил, что новая знакомая и на этот раз обошлась без белья. Под коротенькой, едва до середины бёдер, рубашкой-туникой не было ничего, кроме тела, великолепие которого ничуть не портил зеленоватый отлив кожи.

Молодой организм немедленно отозвался на соблазнительное зрелище.

«…ого! Не так-то он, оказывается вымотан. Надо срочно отвлечься…»

– А Гоше, правда, сто лет?

– Может, и сто, может и больше. Говорят, лешаки бессмертны. Точнее, не могут умереть своей смертью. У них есть особый обряд: надо найти подходящее дерево и закрепить связь с ним. И только тогда они становятся настоящими лешаками. И пока дерево стоит – лешак умереть не может.

Это было так интересно, что Егор на секунду забыл о соблазне. Видимо, это отразилось у него на физиономии: в зелёных глазах собеседницы мелькнула лёгкая досада.

– А с каким деревом связан Гоша? Кора вон, как у дуба!

Лина тряхнула головой, волосы рассыпались по плечам. Мужское достоинство Егора отреагировало, оттопырив полотенце. Он завозился, стараясь повернуться так, чтобы собеседница ничего не заметила.

– Ни один лешак нипочём в этом не признается. Известно только, что их деревья растут в самой глубине Леса, в Терлецком Урочище. Ходят слухи, что раз в год лешаки собираются там, говорят с деревьями, и те им отвечают…

– Терлецкое урочище? Это где?

– В самой глуши Измайловского парка. Людям туда хода нет, а лешакам только того и надо, никто до их драгоценных деревьев не доберётся.

– Выходит, добряк Гоша сродни Кощею?

Девушка недоумённо подняла брови.

– Почему это – Кощею?

– Ну как же: бессмертный – раз, смерть спрятана в дереве в тридевятом царстве – два. Кто ж ещё он, по-твоему?

– Ну, если ты так говоришь…

Она встала с подоконника, подошла к Егору вплотную, положила руки ему на плечи. Ладошки у неё были твёрдые и прохладные. Голова кружилась от тонкого травяного аромата, в зелёных глазах хотелось утонуть.

– Ну что, пошли?

– Пошли? Кхм… куда?

Одна рука легла ей на талию. Другая – сама, без его участия – прикоснулась к немыслимо гладкой коже и заскользила по внутренней стороне бедра, вверх, к жаркому, женскому.

– Глупыш! – она со смехом взъерошила ему волосы. – И ты еще спрашиваешь?

XVI

Звук был довольно противным, словно кто-то высморкался сильно заложенным носом. Сергей развернулся к источнику шума, левой рукой задвигая девушку за спину. Правая нырнула к поясу, нашаривая рукоятку кукри.

Результат его огорошил. Лиска от сильного толчка полетела в воду – последние минут пять они стояли по колено в реке и упоённо целовались. Так что встречать неведомую опасность приходилось не только с пустыми руками, но и без штанов. Как, впрочем, и без остальной одежды.

Звук повторился, раз, другой. Похоже, у неведомого врага были серьёзные проблемы с носоглоткой. «…или что там у него – хобот? Ды̀хало?..»

– Ты чего, испугался? Вообразил, что там какое-нибудь чудище? Это же шмыгун!

– Шмыгун? – тупо сказал Сергей. – Что за хрень, почему не знаю?..

Шмыганье в камышах повторилось, как показалось Сергею, обиженное. Он бросил взгляд назад – девушка сидела по грудь в воде и хохотала.

– Ой, мамочки, не могу! Наш знаменитый егерь никогда не слышал про шмыгуна! Рассказать кому – не поверят! – Ты толком говори, не хихикай! Мало ли в Лесу разного зверья…

Кем бы ни был шмыгун – особой опасности он, похоже, не представлял. Сергей попятился и боком, стараясь не поворачиваться спиной к камышам, выбрался из воды.

Когда Лиска кинулась в реку, он ринулся за ней, на бегу избавляясь от одежды. То, что произошло между ними потом, оглушило его – чутьё, обычно позволявшее угадывать присутствие любой живой твари крупнее кошки за полсотни шагов, сейчас молчало.

«… а что такого было-то? Ну, пообжимались, ласки там, поцелуи…» Неужели его так просто вывести из равновесия?

Кукри нашёлся в шаге от воды. Сергей судорожно выхватил нож и перехватил так, как любил – обратным хватом, чтобы удобнее нанести секущий удар наискось, снизу вверх.