День, когда мир перестал покупать

Алан Фридлендер – еще один человек, которому не пришлось ждать пандемии, чтобы увидеть, как меняется природа при исчезновении толп людей. Он наблюдал это раз в неделю в Ханаума-Бэй – небольшой охраняемой зоне на окраине Гонолулу, Гавайи. Эта бухта, представляющая собой затопленный вулканический кратер, является одним из самых посещаемых коралловых рифов на планете. Миллион человек в год (около трех тысяч в день) приезжают сюда, чтобы нырять с маской, плавать и играть в здешних водах, но по вторникам она закрыта для публики. Именно тогда ученые, в том числе Фридлендер – морской биолог из Гавайского университета, – проводят там свои исследования.

«По вторникам это место не узнать», – говорит Фридлендер. Морские черепахи, обычно предпочитающие держаться подальше в глубокой воде, едят водоросли у берега. Находящиеся под угрозой исчезновения гавайские тюлени-монахи с застенчиво-улыбчивыми мордами могут подплыть поближе или даже вылезти на пляж.

«Большая стая альбул часто появляется в мелкой, по щиколотку, воде. То есть это была бы их предпочтительная среда обитания, если бы не люди вокруг»,

– объясняет Фридлендер. Альбулы – длинные грациозные рыбы, которые, оказавшись на мелководье, словно призраки рисуют хвостами узоры на поверхности воды. «У меня всегда возникает вопрос, где они проводят остальные шесть дней недели?»

Когда разразился коронавирусный кризис, туризм на Гавайях замедлился до минимума. Вдруг каждый день, причем повсюду, стал намного больше напоминать вторник в Ханаума-Бэй. Фридландер в то время проводил исследования в двух других охраняемых морских районах: Молокини – почти полностью затопленном вулканическом кратере в пронизываемом ветрами проливе между островами Мауи и Большим островом; и Пупукеа – изрезанной береговой линии на северном побережье Оаху, где волны настолько сильные, что утаскивают большие валуны с берега на глубину. Оба этих места в обычное время полны людей.

Молокини – небольшая морская заповедная зона, размером чуть более тридцати гектаров, то есть примерно одна десятая Центрального парка на Манхэттене. В любое обычное утро две дюжины коммерческих туристических лодок извергают в воду тысячу посетителей с масками и трубками, чтобы те полюбовались рифом, укрытым возвышающимся над поверхностью моря полумесяцем кромки кратера. «В особенно людный день вы в принципе можете перепрыгивать с лодки на лодку, не задевая воду, – говорит Фридлендер. – По сути, это полузакрытый большой бассейн». Пупукеа же находится прямо через шоссе Камехамеха от торгового центра и включает в себя две основные зоны для плавания и дайвинга. Она так сильно пострадала от рыболовного промысла, что многие местные жители считают ее «безрыбной». Найти здесь место для парковки вечная проблема.

Когда из-за пандемии перестали работать туроператоры и даже аппарели для спуска катеров, Фридлендер стал свидетелем резких изменений в Молокини. Около тысячи красных каранксов приплыли к рифу. Увидеть такую огромную стаю – каждая серебристо-голубая рыба размером с поднос – было бы удовольствием для любителей подводного плавания, но Фридлендер никогда не замечал их в заповеднике в более многолюдные времена. Вскоре он обнаружил, что нечто подобное происходит и в Пупукеа: там появилась гигантская стая рыб, на этот раз гавайских кулий, серебристых и похожих на окуней, с хвостами, выглядящими так, будто их окунули в пепел. «Прямо рядом с берегом большой их косяк, – сказал Фридлендер. – Это, можно сказать, редкость, потому что они очень вкусные».

Возможно, нам не кажется, что мы находимся в состоянии войны с природой, но это подтверждается тем, что когда человеческий мир отступает, естественный мир наступает. Быстрее всего изменения происходят в океанах, потому что в них очень много живых существ перемещаются свободно: они чувствуют, когда мы уходим, и заполняют освободившееся пространство. Во время пандемии первые признаки восстановления дикой природы часто появлялись во внезапно опустевших водах: рыбы и медузы в спокойных чистых каналах Венеции; речные дельфины у гхатов – огромных каменных лестниц на берегу реки для омовения – в Калькутте, Индия, впервые за три десятилетия; крокодилы на популярном пляже в Мексике. Но те же принципы, говорит Фридлендер, действуют и на суше. Если снизить постоянное давление человеческой деятельности, дикие животные вернутся, их численность увеличится, и они начнут демонстрировать свое самое естественное поведение, включая стремление к исследованиям. Когда в Чикаго объявили приказ о самоизоляции, койот вышел на утреннюю экскурсию по пустому центру города и пробежал мимо магазинов Cartier, Gucci и Louis Vuitton. В Северной Индии слоны вернули себе древний коридор для миграции, покинутый ими много лет назад из-за вторжения людей; один из них остановился, чтобы подняться по лестнице небольшого храма.