В конце первого десятилетия XXI века казалось, что «насыщение патронов» не за горами. Однако оно так и не наступило, поскольку светодиоды были ассимилированы потребительской культурой. Мы уже видели один пример того, как это происходит: мы потратили деньги, сэкономленные светодиодами, на то, чтобы купить гораздо больше источников освещения. Затем, подобно тому как в 1920-х годах за долговечными лампами накаливания вскоре последовали недолговечные лампы накаливания, за долговечными светодиодами последовали недолговечные светодиоды. Множество новых производителей, в основном азиатских, быстро снизили стоимость и качество. Добротная технология начала превращаться в бросовую.
«На
Некоторые правительства ввели минимальные стандарты срока службы светодиодных ламп, чтобы сохранить преимущества их долговечности. Но даже несмотря на это, появился еще один способ продавать больше ламп – встраивать светодиоды в товары, все еще подверженные запланированному устареванию. Сформировалась индустрия «умного» освещения, предлагающая продукты, которые, например, постепенно освещают вашу спальню, когда приходит время просыпаться, или испускают взрывы света, когда вы играете в видеоигры. Осветительные приборы становились точкой отсчета для Интернета вещей, подключаясь к динамикам, системам безопасности и другим устройствам. Другими словами, светодиодное освещение подверглось «гаджетизации», что сделало его объектом постоянных обновлений, знакомых нам по телефонам, планшетам и другим цифровым продуктам. «Мы не изобретаем такое потребительское поведение. Этим занимаются технологические компании, – сказала мне Бетти Нунан, представитель американской фирмы
А вот в мире, который перестает ходить по магазинам, мы не стали бы на сэкономленные за счет энергоэффективности деньги покупать больше светодиодных ламп, а предпочли бы лампы с долгим сроком службы. Мы бы гораздо более скептически отнеслись к необходимости цифровых обновлений. В результате мы вплотную подошли бы к вопросу, остающемуся без ответа с начала XX века: как управлять обществом, основанным на качественных, долговечных вещах?
«Моя отправная точка – разобраться с экономикой», – говорит Тим Купер, профессор дизайна, возглавляющий исследовательскую группу по устойчивому потреблению в Ноттингемском университете Трента и изучающий долговечность продукции уже почти тридцать лет. Мы склонны думать о потребительской экономике как о чем-то очень сложном, и во многих отношениях это так и есть: это непонятная система, в которой хлопок, выращенный на одном континенте, превращается в ткань на другом континенте, а затем в футболку на третьем; это противоречивая сфера, где инвесторы могут перемещать свои деньги по всему миру со скоростью действия алгоритма, однако большинство работников не имеют возможности свободно пересечь даже границу одной страны в поисках работы. Тем не менее основной принцип функционирования этой экономики прост. Товары и услуги производятся для потребления, которое почти всегда осуществляются индивидуальными потребителями или от их имени. («Мы же не экспортируем продукцию инопланетянам на Марс», – сказал мне один экономист.) Экономика расширяется с ростом численности населения, но прежде всего за счет постоянно увеличивающегося набора новых товаров и услуг, которые мы потребляем все быстрее и быстрее. Наиболее важным фактором, способствующим этому ускорению потребления, является сокращение срока службы покупаемых нами вещей.
«Мир без шопинга, – говорит Купер, – это все равно потребительская экономика, но основанная на качестве, а не количестве, вследствие чего товары в ней более прочные и рассчитанные на более длительный срок службы».