День красных маков

Наутро Поппи вымылась в общей душевой, стараясь избегать взглядов двух женщин-солдат и разговоров с ними. Подождав, пока они обе уйдут, постирала трусы в раковине. Как можно было взять с собой всего одни запасные трусы? Теперь придётся носить их по очереди. Поппи улыбнулась при мысли, что отправилась на другой конец света в отчаянной попытке вырвать мужа из рук религиозных фанатиков, вооружившись лишь солнечными очками да пачкой сигарет с ментолом.

Возле душевой её встретил Майлз.

– Доброе утро.

– Добуррое уцрро. – В попытке говорить с акцентом у Поппи получилось нечто среднее между польским и карикатурным шведским, и она рассмеялась.

– Хорошо спалось? К палаткам нужно привыкнуть.

К своему стыду, Поппи вынуждена была признать, что спалось ей великолепно – измученная, она сразу же провалилась в глубокий сон и открыла глаза, лишь услышав шум за стенами палатки.

– Пойдём поболтаем. – И Майлз повёл её куда-то.

Они вошли в пустое модульное общежитие, изнутри напоминавшее импровизированное интернет-кафе. Четыре навороченных компьютера мигали с разных столов; четыре усталые клавиатуры, четыре телефона-автомата, четыре пластиковых стула. Ни удобства, ни личного пространства. Поппи провела пальцами по запачканной клавиатуре. Она точно знала – здесь был Мартин, отсюда он при случае посылал ей сообщения. «Держись, милый, я скоро», – прошептала она свою тихую мантру.

Майлз вернул Поппи в настоящее. Нервный, он не мог смотреть ей в глаза.

– Поппи…

– Да?

– Поппи…

– Господи, Майлз, это я уже слышала. Ну? Что случилось?

Майлз запустил пальцы в волосы, поправил очки.

– Поппи, нам… нам нужно поговорить.

Она знала – он тянет время, пытается подобрать слова; это пугало.

– Мы уже говорим, так что давай, не томи. – Она улыбнулась, но в её словах была лишь доля шутки.

– Я навёл кое-какие справки. У меня была идея. Я не хотел говорить, чтобы не обещать раньше времени, но у нас появилась возможность попасть в ОЗМ.

– Правда? Как? – Поппи вся превратилась в слух. Вот это да! Чудесные новости, первый проблеск надежды!

– Награда, которую я получил в прошлом месяце…

– Из-за которой Макс так бесится?

– Ты тоже заметила? Да, она самая. В общем, я получил её за интервью, которое брал у лидера талибов в горах Пакистана. Потрясающий опыт – туда и обратно меня везли с завязанными глазами, зато я сидел лицом к лицу с одним из самых влиятельных политиков настоящего времени. Такая возможность выпадает раз в жизни; мне повезло. Этим организациям по душе моя противодесантная позиция; им кажется, раз я против войны, значит, заодно с ними… – Майлз был многословен и беспокоен.

– Это же круто! Вперёд! Пойдём скорее к ним, Майлз, и всё обговорим! Это так здорово! – Вне себя от нетерпения, Поппи приподняла руки, сплела пальцы, положила на них подбородок.

Майлз глубоко вздохнул.

– Боюсь, выяснились кое-какие новости, эти новости сильно меня огорчили, и я должен сообщить их тебе.

Она кивнула, взволнованная.

– Я получил информацию из довольно надёжного источника. Это касается Мартина.

– Что за информация? – чуть слышно прошептала Поппи, не уверенная, что он разобрал слова.

– Присядь, Поппи.

Она послушно опустилась на вращающийся стул. Майлз низко наклонился над ней и посмотрел в глаза.

– Я стал наводить справки по поводу возможной встречи, и мне сообщили, что вся эта идея бессмысленна, потому что обстоятельства изменились, Поппи, и не к лучшему.

– А как? – эти слова были страшнее, чем стук в дверь, за которой стояли двое военных. Гораздо страшнее.

– Есть сведения, что Мартин ранен. – Майлз закусил нижнюю губу.

– Сильно? – На этот раз он точно не расслышал её тихий голос.

– Поппи, доказательств нет, но мне сказали, может быть, он даже убит.

Поппи судорожно глотала воздух; лёгкие болели, не в силах справиться с огромными глотками.

– Мне жаль, Поппи, мне очень жаль.

– Кто тебе это сказал? Откуда они знают? Они всё врут, Майлз. Вруны проклятые!

– Может быть, но врать им нет резона, Поппи. Мы должны учитывать и этот вариант…

– Нет. Нет. Нет. Нет. Не может такого быть, этого просто не может быть. Нет. Не может. – Она мотала головой, глотая воздух.

– Я понимаю, это самое худшее, что могло случиться, но помни – ты не одна. Я помогу тебе вернуться домой, мы примем меры…

– Не хочу принимать меры, хочу вернуть Мартина! Я проделала весь этот путь, чтобы спасти мужа, Майлз! Я прилетела сюда, чтобы забрать его домой – привести за руку, привезти в ящике, это не имеет значения. Ты понимаешь, чёрт побери, ты понимаешь? – Её голос был хриплым, слёзы стекали в рот и ноздри. – Я не уеду отсюда без него. Не уеду. Это так просто понять. – Поднявшись, она пошла к двери.

– По…то есть Нина, прошу, не убегай, мы не договорили! – закричал Майлз, но Поппи уже выбежала на улицу.